Юлия Друнина

Во второй половине двадцатого века
Два хороших прощаются человека -
Покидает мужчина родную жену,
Но уходит он не на войну.

В соседнем кинотеатре последняя лампа тухнет,
А в доме у нас зажёгся в одном из окошек свет, -
Стараясь шагать бесшумно, на коммунальную кухню,
В прозу кастрюль и тарелок, вступил молодой поэт.

Все говорим:
"Бережём тех, кого любим,
Очень".
И вдруг полоснём,
Как ножом, по сердцу -
Так, между прочим.

Всё грущу о шинели,
Вижу дымные сны, -
Нет, меня не сумели
Возвратить из Войны.

Дни летят, словно пули,
Как снаряды - года...
До сих пор не вернули,
Не вернут никогда.

Всё зачеркнуть. И всё начать сначала,
Как будто это первая весна.
Весна, когда на гребне нас качала
Хмельная океанская волна.

Да здравствуют южные зимы!
В них осень с весной пополам.
За месяц январского Крыма
Три лета курортных отдам.

Здесь веришь, что жизнь обратима,
Что годы вдруг двинулись вспять.
Да здравствуют южные зимы! —
Короткая их благодать.

Да, многое в сердцах у нас умрёт,
Но многое останется нетленным:
Я не забуду сорок пятый год,
Голодный, радостный, послевоенный.

Да, сердце часто ошибалось,
Но всё ж не поселилась в нём
Та осторожность,
Та усталость,
Что равнодушьем мы зовём.

Всё хочет знать,
Всё хочет видеть,
Всё остаётся молодым.
И я на сердце не в обиде,
Хоть нету мне покоя с ним.

Скажи мне, детство,
Разве не вчера
Гуляла я в пальтишке до колена?
А нынче дети нашего двора
Меня зовут с почтеньем «мама Лены».

Дочка, знаешь ли ты, как мы строили доты?
Это было в начале войны, давно.
Самый лучший и строгий комсорг - работа
Нас спаяла в одно.