Великая Отечественная Война

Поёт, пролетая, снаряд
Над прелью весенней земли.
Четвёртые сутки подряд
Ресниц мы смежить не могли.

Свистящий осколочный град
И гул от разрывов тупой,
Четвёртые сутки подряд
Идём мы кровавой тропой.

Шёл первый вечер, быть может, последней войны.
Как на поминках, едим со слезами блины.
Долго сидим, и едим, и глядим на отца.
Тихо, так тихо, что слышно, как бьются сердца.
Сладок чаёк, да на лицах печали печать.
Что ж не приходит рассыльный повестку вручать?

Мы не дрогнем в бою
За столицу свою.
Нам родная Москва дорога.
Нерушимой стеной,
Обороной стальной
Остановим,
Отбросим врага.

Стелются чёрные тучи,
Молнии в небе снуют.
В облаке пыли летучей
Трубы тревогу поют.
С бандой фашистов сразиться
Смелых Отчизна зовет.
Смелого пуля боится,
Смелого штык не берёт.

Из рук не выпуская спиц,
Спешит старуха-мать
Побольше мягких рукавиц
Для мальчиков связать.
Вдали от тёплого жилья,
Там, где гудит метель,
Ночуют наши сыновья,
Закутавшись в шинель.

Где конец его и где начало?
За два дня вокруг не обойдёшь.
Рожь лежит: не ветром укачало -
Танки с глиною смешали рожь.

Здесь они, склонив стволы, стояли,
Как слоны в озёрных тростниках,
Только птицы к ним не подлетали,
Не роились мухи на боках.

Шуршит по крышам снеговая крупка.
На Спасской башне полночь бьют часы.
Знакомая негаснущая трубка,
Чуть тронутые проседью усы.

Сгущаются ночные тени.
Не сесть и не разжечь костра.
В душе обида поражений
Ещё свежа, ещё остра.

Мы слишком долго отступали
Сквозь этот чёрный, страшный год.
И кровь друзей, что в битвах пали,
Сердца стыдом и болью жжёт.

Фашистских армий оборона
Была у Волги и у Дона.
Потом прошла по Белоруссии,
Затем была в Восточной Пруссии.

А передвинулась сюда -
В зал Нюрнбергского суда.
Сидят в траншее адвокаты,
Сжимая перья-автоматы.

Густого леса чёрная стена
Белёсой дымкой осени одета.
Ночная тишина напряжена
Тревожным ожиданием рассвета.

Перед атакой беспокойным сном
Спят пехотинцы на ночном привале.
Не так ли деды под Бородином
В канун своей бессмертной славы спали?

На ветке железнодорóжной
У оружейных склáдов
Поспешно формировался
Секретнейший эшелон.
Но не было в тех вагонах
Ни пушек, ни снарядов,
А были одни пожитки
Солдатских детей и жён.

На Запад трусливо бежит убийца,
Оставив кровавый след.
От гнева народа нигде не скрыться.
От мести спасенья нет.

Немецким насильникам нет пощады!
Разящая сталь строга.
Сквозь ветер и холод идут отряды
По волчьим следам врага.