Бахтиёр Ирмухамедов

Было мало тех, кто верил
В полусонных футболистов,
Погрузившихся в мещанство
И не ведавших стыда.
Ничего не предвещало
На грядущем мундиале,
Что утопшие в шампанском
Встанут из небытия.
Но свершилось будто чудо –
И увидела Россия,

Прилежно, скрытно собирал
Он компромат на жизнь в Союзе,
Затем ехидно доверял
Его наушнической музе.
Корпел над кляузами он,
Сводя их в пафосные фразы,
Был по-шакальи вдохновлен
Приумножением заразы.
Потом Твардовскому всучил

Я не хотел касаться этой темы,
Но, видимо, придется мне сказать:
Не делайте из Сталина проблемы
И не ищите в прошлом благодать.
Генералиссимус в своей эпохе
Под спудом внешне-внутренних угроз
Собрал страну великую по крохам,

На Ставрополье женщина живет –
Прекрасное создание природы,
Но не меня она в объятья ждет
И не со мной вкушает все погоды.
Обижусь ли на горькую судьбу?
Наверно, нет, но сожалею часто,
Что вынужден накладывать табу

Хрущев отдал нас Украине
Без нашей воли, просто так.
В Союзе были мы едины,
Но он исчез – настал бардак.

Перекосило мир от смуты,
Взращенной в киевских умах:
Толпа нацистов майданутых
Плодила в людях только страх.

Угасшая мелодия капели…
Прошла минута взгляда из окна
И канула в историю апреля,
И понял снег, что на дворе весна,
И запахи объяли мегаполис,
И почки, как фурункулы дерев,
Используя завещанный гидролиз,
Фантазиями действуют на дев,

Эх, Батя, Батя, Вы же знали,
На Вас объявлена охота
За то, что были Вы оплотом
Грядущей жизни без печали.
Когда бандеровские своры
Пытались вырезать свободу,
Вы стали вольному народу
Надежной нравственной опорой.

«Вызываю огонь на себя»,-
Прозвучало под небом Пальмиры.
Будто саблей по сердцу рубя,
Обреченный молил командира:
«Запросите атаку ракет
В точку, где окружен я врагами:
Обложили, мне выхода нет,
Я стеснен, словно пруд берегами».

Нас били, били всех по голове,
Нам в спину всем товарищи стреляли,
И ногу на лету нам подставляли,
И предавали нас на суд молве.
Не многим удалось восстать из пепла,
Их единицы – все наперечет.
Вам, Александр, ставится в зачет,

Утрата великая в мире искусства –
Умолк баритон, покорявший сердца,
Вселявший в них добрые, светлые чувства
И в дни, когда ведал про близость конца.