В лесном краю

Грозою до блеска промыты чащи,
А снизу, из-под зелёных ресниц,
Лужи наивно глаза таращат
На пролетающих в небе птиц.

Гром, словно в огненную лису,
Грохнул с утра в горизонт багряный,
И тот, рассыпавшись, как стеклянный,
Брызгами ягод горит в лесу.

Ёжась от свежего ветерка,
Чуть посинев, крепыши маслята,
Взявшись за руки, как ребята,
Топают, греясь, вокруг пенька!

Маленький жук золотою каплей
Висит и качается на цветке,
А в речке на длинной своей ноге
Ива нахохлилась, будто цапля,

Дремлет, лесной ворожбой объята...
А мимо, покачиваясь в волнах,
Пунцовый воздушный корабль заката
Плывет на распущенных парусах...

Сосны беседуют не спеша.
И верю я тверже, чем верят дети,
Что есть у леса своя душа,
Самая добрая на планете!

Самая добрая потому,
Что, право, едва ли не всё земное,
Вечно живущее под луною
Обязано жизнью своей ему!

И будь я владыкой над всей планетой,
Я с детства бы весь человечий род
Никак бы не меньше, чем целый год,
Крестил бы лесной красотою этой!

Пусть сразу бы не было сметено
Всё то, что издревле нам жить мешало,
Но злобы и подлости всё равно
Намного бы меньше на свете стало!

Никто уж потом не предаст мечту
И веру в светлое не забудет,
Ведь тот, кто вобрал в себя красоту,
Плохим человеком уже не будет!