День Победы 1945 года

Виктор Николаевич Кудинов,
Мой отец, недолго воевал,
После ран, врачей и карантинов
Очень трудно на ноги вставал.

Раньше срока он войну закончил,
Редкий случай – оказался цел;
Хоть Победу встретил не на фронте,
Но в строю остаться он сумел.

После той Победы долгожданной
Пятьдесят три года он прожил;
В Новгородском облвоенкомате
Двадцать с лишним лет он прослужил.

С фронта лейтенантом возвращался,
«Вырос» до майора и – привет!
Он майором долго оставался,
И прошло почти шестнадцать лет,

Чтоб привыкнуть к «вечному майору»…
Наконец смирился и привык.
Остальные – те привыкли скоро,
Опасаясь мыслить напрямик,

Следуя указке прежних правил,
Соблюдая «букву» и закон,
Тот закон, который миром правил
С предвоенных сталинских времён.

Слишком властным оказалось время,
Время наших дедов и отцов,
И война не рассчиталась с теми,
Кто сбивался в стаи подлецов,
Выдавших себя – в конце концов!

…Только даже если год от года
Медленно рассеивался мрак,
Разве может сын врага народа
Быть уверен, что он сам – не враг?

Вряд ли станет он кричать с надрывом:
«Правда, мол, доказана давно!»
Жизнь – прорыв над бездной, над обрывом,
Кадры беспощадного кино…

…Мне тогда всё было не понятно,
Но теперь – чего уж не понять:
Звания высокие – приятно,
То ли – воевать и умирать?!

…Через пару лет на заседаниях
Вышел дополнительный Указ:
Тех фронтовиков повысить в званиях,
Кто служил, кто не ушёл в запас,

Но с войны за десять лет служебных
Продвижения не получил.
Папа – наконец-то – подполковник!
…Через год – в запас он уходил…

Ну и что? Полковник или маршал,
В прошлом – лейтенант или солдат,
Молодость свою отдал на марше,
Послужить стране своей был рад.

Звания – ведь это как придётся;
Кто – получит раньше, кто – потом,
Ну а кто-то званий не дождётся
Никогда… Но все-таки притом:

Для Отчизны нет сынов дороже
За неё проливших пот и кровь,
Ставших и ответственней, и строже,
Без обид, естественных и ложных,
Без перерасчетов осторожных
Сохранивших к ней свою любовь!

…Так отец и «вышел на гражданку».
Вслух – при мне – о том не рассуждал,
Полюбил охоту и рыбалку,
Да друзей своих не забывал.

А работал он в тех учрежденьях,
Где трудился дружный коллектив;
Словно символ вечного движенья,
Был проворен и трудолюбив,

Пунктуален – часто до смешного…
Музыку прекрасную любил,
Живопись, кино, искусство слова –
Ко всему душой причастен был;

Строго нас воспитывал с братишкой,
Маме был опорой и стеной.
…Жить спешил – и жил без передышки
В чётком ритме, заданном войной.

…Может, я когда-нибудь составлю
Боевую летопись отца,
Доблестных друзей его прославлю,
Тех, стоявших насмерть, до конца,

Кто под Ленинградом осаждённым
Жизни молодой не пощадил,
Вместе с минометом раскалённым
Слаженной, единой силой был,

Командиров ротных или взводных,
Тех, кто за собою в бой вели,
Тех героев, истинно народных,
Тех богатырей родной земли,

Кто, по локти в пласт земли врастая,
Отстояли Родину тогда,
Воинов, которых смерть лихая
Испытала в грозные года.

Большинство – в земле, в могилах братских
Не расстались с Родиной своей.
Только в письмах фронтовых, солдатских,
Правда их дошла до наших дней.

Эта правда – горькие пилюли –
Вместо орденов или наград…
Моему отцу достались пули
Да ещё осколков чёрный град.

Шея, ноги, плечи, грудь – навылет –
Всё прошито. Жизнь, уже пора? –
Двадцать лет всего – и чтоб убили?
…Бой прошёл. Отца похоронили
В братской, наспех вырытой могиле,
Как других, кто жил ещё вчера…

А вчера! В короткой передышке,
На ходу устроили привал.
Папочка играл бойцам на скрипке,
Друг его свои стихи читал.

Покурить, перекусить – успели,
Да в глаза друг другу посмотреть…
Что теперь? Три парня уцелели,
Три из сотни – так решила смерть.

Девяносто семь и с ними вместе
Мой отец... Но – радостный момент:
Вспомнили на этом самом месте,
Что у папы важный документ,

Кажется, в кармашке гимнастёрки!
Раскопали. Как так? Смотрят, жив…
Положили рядом на пригорке.
Командира кликнули: держи

Документ, отчету подлежащий;
Санитара кликнули – скорей!
…Продолжался подвиг настоящий
Много, много месяцев и дней.

В общем – более полгода встряски,
В переездах и в госпиталях…
Операции и перевязки –
Это как жаровня на углях.

Резали, осколки вынимали,
Зашивали, резали опять.
Потерпеть просили; объясняли,
Что наркоза нет и негде взять.

Папочка терпел… Но что терпение,
Если уж гангрена началась…
Нет лекарств! Какое тут лечение? –
У гангрены – «чумовая» власть.

Как же быть, что делать? А гангрена
Всё кроила, да на свой манер:
Ногу от ступни и до колена
Разъедала, поднимаясь вверх…

Ногу ампутировать – и точка.
Папа отказался наотрез:
«Без ноги я жить не стану точно,
А с ногами – жить не надоест!»

Папочка, мой Витенька Кудинов,
Самый младший сын в большой семье,
Знал, что настоящие мужчины
Не склонят себя к такой судьбе,

Чтобы ноги были – деревяшки,
А рука – опора костылю!
Дал врачам расписку на бумажке:
«Ногу не отдам и всё стерплю,

Чистите и делайте, как надо,
Чтоб я не остался без ноги!»
А калеки были – сплошь и рядом.
Нет! Стоят под койкой сапоги,

Значит, он наденет их когда-то.
Что же удивляться? И надел!
А медперсонал из медсанбатов,
А отряд врачей и консультантов
С восхищеньем на него смотрел…

..Значит, что же, точно подлечили?
Можно в строй? …Да в первые же дни
Трижды похоронку получили
Мама и сестра, и всё ж они

Вообще не верили, что Витя…
Вдруг пришло письмо – ну, отлегло!
Сам пришёл не скоро. Но смотрите:
Жив-здоров, всё, вроде, поджило.

И на фронт уж больше не послали,
Час пробил – настал конец войне.
…Позже офицеры вспоминали,
Как все были рады той весне!

Да, однополчане не забудут
Сорок пятый май и тот салют,
Тех утрат, что ждали их повсюду,
Песен тех, что до сих пор поют…

Папины друзья-однополчане
Слишком много вытерпели бед.
Перед ними плыли как в дурмане
Испытания нелёгких лет.

…Сорок третий год был самым страшным –
Переломный, поворотный год,
Рвущий жилы сильным и отважным
И диктующий войны исход.

Все фронты от крови почернели,
А в тылу народ изнемогал,
Оккупанты точно – озверели
И спешили разыграть финал.

Ленинградский фронт – такое пекло,
Где исход предвиделся один…
Но сопротивление окрепло;
Зов Победы призывал из пепла:
«Поднимайтесь, ваша цель – Берлин!

Лётчики, подводники, танкисты,
Дрогнул враг – пора покончить с ним.
Пехотинцы и артиллеристы,
Следуйте за знаменем Моим!»

…На Берлин – хватило сил и духу,
И раздавлен враг в своем гнезде.
Всё! Победа! А теперь – разруху
Надо преодолевать везде,

Где фашист прошёлся сапогами,
Обогреть сирот, утешить вдов,
Да заняться мирными трудами…
Воинам ли бегать от трудов?!

И трудились, рук не покладая,
На полях, на стройках и в цехах,
Из руин Отчизну поднимая,
На своих израненных плечах –

Может быть, на фронте было легче…
Дед не скоро вышел из тюрьмы…
Что легло на бабушкины плечи,
Дал бы Бог, чтоб не узнали мы!

…Годы шли. Отчизна поднималась
На глазах – осилила, смогла;
Планы и проекты выполняла,
Новые программы составляла,
Поправляла старые дела;
Флаг победный вниз не опускала,
Но Победный День не отмечала...
А Победа к памяти взывала
Целых двадцать лет… Пора настала –
Справедливость восторжествовала!
И с тех пор страна на том стояла:
Каждый май Победу отмечала,
Каждый май нас на парад звала.

А пройдёт парад – наступят будни;
Через год готовь другой отчёт…
Вот и вождь сменился на трибуне –
Призывал поверить в «новый взлёт»…

Впереди – броски и достижения.
Серп и молот укрепляют строй.
Только иногда – пройдут волнения,
И опять войска стоят горой.

…Папа реагировал спокойно
На происходящее вокруг:
«Главное – вести себя достойно!»
И ещё: «Терпение – наш друг!

Надо философски относиться
Ко всему, что изменить нельзя!»
Время шло и шло… Менялись лица,
Появлялись новые друзья,

Но принципиальность оставалась
Самым главным качеством отца.
Эта норма жизни не менялась
Никогда – до самого конца…

…Десять лет, и двадцать проходило
То не торопясь, а то скачком.
Понимаю, многим трудно было
Пребывать в движении таком:

Целину и Космос покоряли,
Зарубежный мир опережали,
Замыслы научные внедряли,
Вымыслы и факты тасовали,
«Заливая воду в решето»;
К совести и долгу призывали,
Коммунизм построить обещали,
Только вот когда? – не знал никто.

…Люди – это масса судеб разных,
Мир – водоворот страстей людских.
Для кого-то он – весёлый праздник,
Для других – путь скорби и тоски.

Кто-то верит, кто-то протестует,
Кто-то продолжает «свой полёт».
Кто-то на воде круги рисуёт,
Кто-то жизнь за это отдаёт…

В «решете» «вода» не задержалась…
Повороты рек не удались.
Где ж Победа? С кем она осталась? –
С теми, кто связал с Победой жизнь!

…Тридцать лет минуло. Постепенно
Все привыкли к миру. Мир привык
К нашей суете и жизни бренной,
Склонной к переменам в каждый миг:

Внешний фронт – война в Афганистане,
В будущем грядёт война в Чечне...
Трения, конфликты «в общем плане»
Медленно ползли по всей стране –

Взрывы и орудия гремели,
Сотрясали гневною волной,
Только мало общего имели
С той Великой, праведной войной.

…Сорок лет – и восемьдесят пятый
Властно встал: Чернобыль впереди!
Прошлые и новые солдаты,
Рядовые, взводные, комбаты
Налегли – и судьбы их чреваты…
Но опять же: долг и память – святы;
В День Победы – души их крылаты,
Сердце веселей стучит в груди.

Что мы – без такого Дня, который
Обращает к прошлому лицо,
Сглаживает трения и споры,
Прославляет подвиги отцов?!

…Бег десятилетий непрестанный
Что-то изменял в большой стране,
Но, напоминая постоянно,
Не давал забыть о славном дне.

Снова перемены предстояли,
Снова: то – подъём, а то – провал…
Только День Победы почитали,
Каждый год его с надеждой ждали,
Каждый год он снова наступал.

…Девяносто первый год невольно
Целый мир встревожил и потряс.
Всё к тому и шло, но было больно
Выставлять оценки всякий раз,

Если речь о прошлом заходила…
Здравствуй, незнакомая страна!
Вот куда судьба поворотила…
В новом «решете» «вода» бурлила –
В этот год страна не победила,
В этот раз была побеждена.

…Папа, как же так? Союз Советских…
– «Нет! Россия больше и важней
Сладких грез, воспоминаний детских
И амбиций кадровых вождей.

Что мы – без такой страны, с которой
Будем вместе падать и вставать?!»
…Как нам жить? Ответ нашёлся скоро:
Вместе умирать и побеждать.

…Подождём и с данностью смиримся,
Если жить на Родине хотим.
Прошлыми победами гордимся,
Ну а то, с чем мы не согласимся,
Времени на откуп отдадим.

Девяносто пятый год. Победа!
С сорок пятого – полсотни лет.
Эти годы не прошли бесследно
Для людей, оставивших свой след

На земле, на небе, под водою –
В той войне, что далеко ушла…
Сколько их ушло! Не с поля боя,
А из жизни – тяжкие дела…

Всем, кто воевал – почёт и слава!
Мой отец был жив… Друзей его,
Да и самого его держава
Отмечала в этот день – по праву:
Юбилей, большое торжество!

В этот день – всё празднично и ярко:
Чествовали воинов живых,
Поднимали за погибших чарку,
Если б не они – то всё насмарку;
Вариантов не было других.

И Победа кубок поднимала
С именем Георгия святым,
Этот славный праздник осеняла
Знаменем торжественным Своим!

…В нашем доме в праздничном волнении
День Победы, словно день рождения,
Отмечали кругом небольшим.
Папа был в особом настроении
И с утра в военкомат спешил.

Помню, как на встречи собирался,
Доставал медали, ордена…
А когда обратно возвращался,
Не всегда расскажет, с кем встречался,
В ком и до сих пор кричит война…

…Вообще рассказывать о фронте
Папа откровенно не хотел.
Иногда – три кратких слова, вроде:
Некогда, оставьте, много дел!

Топь… Болота… Лыжная бригада…
Миномётный полк – уже потом…
…Если чудом вырвался из ада,
Если жизнь осталась как награда –
Очень трудно говорить о том.

Но зато десятки фотографий
Сохранили подвиг на века,
Да десятки тысяч биографий –
В будущее – красная строка.

И на снимках встречи отразились,
Чтоб потом, в грядущие года,
В ветеранов правнуки влюбились
И равнялись бы на них всегда.

…Их всего-то трое и осталось,
Тех, кто вместе с папой воевал,
Тех, кого заботы и усталость
Не сумели срезать наповал.

…Я смотрю на них, на настоящих,
Тех же, только пожилых слегка,
С гордостью у знамени стоящих
Своего гвардейского полка,

Своего полка, двадцать восьмого,
Миномётного – и смерть врагам! –
Всё, что было в жизни дорогого,
Сохранили… Мне отрадно снова –
Эту память – смерти не отдам!

Если б кто-то пожелал вернуться
В ту войну, в те месяцы и дни,
Снова захотел бы прикоснуться
К огненным страницам, то они

Обожгли б разгневанной волною:
Для чего былое ворошить?
…Мы не можем изменить былое,
Будущее – в силах изменить.

Станем в этом деле непреклонны,
И задача наша – наперёд
Помнить всех героев поименно,
Воздавать им славу и почёт.

Виктор Николаевич Кудинов
Умер так же, как и воевал:
Не любил болеть и мучить ближних,
Боль переносил как бремя жизни;
Лёг, уснул, а поутру не встал.

Жизнь прожил без жалоб и подпорок,
Смерти не отдался целиком...
Я привыкну к этому не скоро,
Для меня он не был стариком.

Умер… Так умели наши деды
Уходить, доделав все дела.
Скоро – юбилейный День Победы,
Та Победа вместе с ним пришла!