Александр Иванович Полежаев

Опять она, опять Москва!
Редеет зыбкий пар тумана,
И засияла голова
И крест Великого Ивана!
Вот он — огромный Бриарей,
Отважно спорящий с громами,
Но друг народа и царей
С своими ста колоколами!
Его набат и тихий звон

И говорят ему: «Она
Была в грехе уличена
На самом месте преступленья.
А по закону мы её
Должны казнить без сожаленья:
Скажи нам мнение своё!»
И на лукавое воззванье
Храня глубокое молчанье,
Он нечто — грустен и уныл —

В одной деревне, недалёко
От Триполя иль от Марокко —
Не помню я — жил человек
По имени Абдул Мелек;
Не только хижины и мула
Не заводилось у Абдула,
Но даже верного куска
Подчас иной у бедняка
В запасной сумке не случалось.

Что могу тебе, Лозовский,
Подарить для именин?
Я, по милости бесовской,
Очень бедный господин!
В стоицизме самом строгом,
Я живу без серебра,
И в шатре моём убогом
Нет богатства и добра,
Кроме сабли и пера.
Жалко споря с гневной службой,