Николай Асеев

Напиши хоть раз ко мне
такое же большое
и такое ж
жаркое письмо,
чтоб оно
топорщилось листвою
и неслось
по воздуху само.
Чтоб шумели
шёлковые ветви,
словно губы,
спутавшись на «ты».
Чтоб сияла
марка на конверте

5

Летят недели кувырком,
и дни порожняком.
Встречаемся по сумеркам
украдкой да тайком.
Встречаемся — не ссоримся,
расстанемся — не ждём
по дальним нашим горницам,
под сереньким дождём.
Не видимся по месяцам:
ни дружбы, ни родни.

0

Мороз
румянец выжег
нам
огневой.
Бежим,
бежим на лыжах
мы
от него!
Второй,
четвертый,
пятый, —
конец
горе.
Лети,
лети,
не падай.
Скорей,
скорей!
Закован
в холод воздух, —

3.416665

С неба полудённого
жара не подступи,
конная Будённого
раскинулась в степи.

Не сынки у маменек
в помещичьем дому,
выросли мы в пламени,
в пороховом дыму.

5

Мозг извилист, как грецкий орех,
когда снята с него скорлупа;
с тростником пересохнувших рек
схожи кисти рук и стопа...

Мы росли, когда день наш возник,
когда волны взрывали песок;
мы взошли, как орех и тростник,
и гордились, что день наш высок.

5

Мы пили песни, ели зори
и мясо будущих времён. А вы -
с ненужной хитростью во взоре
сплошные тёмные Семёновы.

Пусть краб - летописец поэм,
пусть ветер - вишнёвый и вешний.
«А я его смачно поем,
пурпурные выломав клешни!»

5

Насилье родит насилье,
и ложь умножает ложь;
когда нас берут за горло,
естественно взяться за нож.

Но нож объявлять святыней
и, вглядываясь в лезвиё,
начать находить отныне
лишь в нём отраженье своё, —

5

От Грайворона до Звенигорода
эта песня была переигрывана.
В ней от доньего дня до поволжьина
крики «стронь-старина» в струны вложены.
Всё, что было твердынь приуральных,
все лежат, как скирды, пробуравлены.
Изломи стан, гора, хребет Яблоновый,

0

Если бы люди собрали и взвесили,
словно громадные капли росы,
чистую пользу от нашей профессии,
в чашу одну поместив на весы,
а на другую бы — все меднорожие
статуи графов, князей, королей, —
чудом бы чаша взвилась, как порожняя,

0

Не за силу, не за качество
золотых твоих волос
сердце враз однажды начисто
от других оторвалось.

Я тебя запомнил докрепка,
ту, что много лет назад
без упрёка и без окрика
загляделась мне в глаза.

0

Pages