Форточник и Фортуна

1.
Он был везунчик, этот форточник. С младых ногтей ему везло
Завистникам назло.
За внешний вид его интеллигентный
И завсегда фартовый взлом
Дворовые братки
Его прозвали виндузятником*.
Был он субтилен, ну, шнурок,
Метр с кепкой,
Имел миниатюрный котелок.
(Не дыня, как у вас, кило на пять.)
В любую форточку он мог легко
Свой здравый смысл вставлять
И без проблем обратно извлекать.
Зырки стояли близко на табло,
При этом в фокусе чужое
Неукоснительно пасли бабло.
Умению его шмонать в квартирах мани,
Чутью, где нычут их гражданки и граждане,
Дивились и громилы и карманники.
Проворен, смел, координирован,
Прекраснейший имел вестибуляр:
По голой стенке, по карнизам, крышам
Сновал, точно экстрим-маляр.
Следил за формой: по утрянке заряжался,
Шпагат продольный запросто держал,
Даром, что коротышка, гном!
А поперечный -
С небольшим естественным просветом.
Боксировал удачно в весе мухи,
Был клинча виртуоз,
Пока ему не утачали хуком нос.
Дзюдо и самбо культивировал.
(Попробуйте-ка сами!).
В хоккей играл с большими мастерами.
Бренди, коньяк, самбуку, ром, тем паче водку
Не признавал брезгливо.
Предпочитал баварское безградусное пиво.
(В Баварии он воинскую службу проходил,
Держал державный караул
И там культуры пития черпнул.)
Что характерно, знал закон
И даже отсидел курс на юрфаке.
Не где-нибудь, не в захолустье, как, например, вы -
А в Питере, на берегах Невы!
Он с места преступления,
Ну, просто испарялся!
Когда же за руку ловили,
Бывал всегда «не при делах»,
На логику, на психику давил,
Глаза не хуже Кио отводил.
Ссылался на прохожих,
Сколько-нибудь издалека
На жуликов похожих:
-Держите вора, господа!
Вон он! Во-он трусит,
Папаха, видите, на нём горит!
Бежали и ловили в папахе
Ни сном ни духом кренделя.
А виндузятник: я не я и лошадь не моя!
2.
-Фортуна римская ко мне благоволит, -
Так свой успех он объяснял, шурша наличными.-
Не фарт, не шанс, не случай в помощь мне,
А римская Фортуна лично!
Заботой, дескать, с детских лет
Мадам его не оставляла:
Манерам, поведению учила,
А главное, язык к зубам не привязала.
Теперь наводчицей при нём, дескать,
Богиня состоит
И на атасе у него стоит.
Что Цицерон, оратор был,
В мусарне нашей мусоров учёностью давил.
Предъявами он возмущался натурально,
Их отметал столь пунктуально,
Что даже с выслугою мент,
Интерполиции агент,
В ступор вставал.
И с профессиональной болью
Звал трепача порхающею молью.
Коллегам сетовал, камрадам:
-Не ухватить, порхает гад!
Когда повествовал, озорничище,
Об иностранцах, им обчищенных,
Его, конечно, с краю была хата,
А виноваты… генералы НАТО!
Старушки-бабушки в подъезде
Властям грозили выйти на проспект
И учинить протест против префекта
И даже сверзить президента
Со всех нагретых за пять сроков мест,
Если продолжат «наты мальчика травить".
Стоял в подъезде возмущённый ор.
У нас ведь как? Не пойманный - не вор!
Всё это гопоте с района было западло,
Высокомерие, кураж его их обижали,
Как обижает поэтическую шантрапу
Поэт-шестидесятник.
Все фраера, как фраера,
А он, извольте видеть, виндузятник!
3.
Любой солдат таскает в ранце жезл Наполеона.
Любой алкаш скорбит о недопитом.
А форточник, естественно, желает быть бандитом.
Особенно, когда кругом война, спецоперации,
Палят вовсю «Тюльпаны» и «Акации»,
Пожизненные зеки-уголовники
Выходят в генералы и полковники.
По ящику ведущий
(Зубы забором, морда колуном)
Зовёт перевернуть ядрёной бомбой
Весь шар земной вверх дном.
Куда ни погляди,
Патриотизма - пруд пруди!
Ну, что такое форточка?
В приличном обществе о форточке нет речи.
В компании авторитетов
Шестёрке припонтиться нечем.
Хотя бы ты был баловень Фортуны
И славный виндузятник.
Ты всё равно ничтожество и ватник.
Хотелось прозвучать как можно дале,
Не только в подворотне, во дворе,
Не только в улице (тем более без фонарей!),
Но и во всём квартале!
Да что квартал, выше бери и шире -
В стране и в целом мире!!!
4.
Смелость и дерзость в нём явились,
И гордые мечты зашевелились.
Спать толком перестал:
Успехи босяков и каторжников на фронтах
Глаза кололи.
Просил Фортуну: «Порадей, шалава!
Ну, где ты юбками метёшь?
Где всенародная моя заслуженная слава?!».
Ах, как бы он заваливал и пришивал,
Мочил, кончал и грохал грозного врага,
Множил на ноль и выпускал бы потроха!
Он был готов возглавить любое стадо с автоматами
И положить к ногам Вождя Бахмут,
Если ему, как прочим блатарям,
Отряд, барак, а лучше всю колонию
Под твёрдое начало отдадут.
Да хоть бы раз кильнуть реально
Какое-нибудь чмо
В каком-нибудь сортире,
Чтоб мир заговорил о нём, о фраере простом,
Как о своём кумире!
Национал-предателя в очках и шляпе
Выявить, да и пырнуть заточкой,
Отправить либероту в «Сочи»,
Чтоб не успел, подлец, икнуть.
Кого-нибудь - да всё равно кого!- мечтал
Пришлёпнуть, замокрить, уторкать, чиркануть!
...Дух боевой, как тесто дрожжи,
Беднягу распирал уже.
(Добро бы после наливайки,
Но не с безградусного же!)
...И, наконец, решился на дебют.
Шведскую раму двойную вскрыл,
С пером в зубах и со стволом в ладони потной
Вступил в чужой уют…
5.
Хозяин оказался, как назло, хохлом, ребята.
Хохлы, они ведь злые, того гляди что сами
Кого угодно замокрят.
Был встречен гость хозяином в столовой:
Стояли на столе толстяк по-киевски
(Ты сам-то часто де воляя кушаешь?),
А также деруны, галушки и кулеш...
(Ни пальца, никакого другого члена
Ты в рот укропу не клади, сам лучше съешь!)
Без предрассудков был типаж:
Ни совести, ни православной веры.
Хам и к тому же западенец.
Он изучал в тот час наследие Бандеры.
И, в зеркало смотрясь,
Колол солярную тату на левой груди,
Горилку пил и сало жрал на блюде.
Не слышал, фрукт, о Бонапарте.
Не слушал, грубиян, о лошади, которая ничья,
О НАТО и Брюсселе,
Которых обвинял во всём ночной пришлец,
Не внял проникновенной, искренней пурге,
И даже интерполицая в помощь не позвал, мерзавец!
А просто вмазал апперкот в пятак,
На прошлые заслуги не побачив.
И самостийно супостата джебом-кроссом-хуком,
Как куклу тряпочную, отхреначил.
6.
У Склифосовского его из рук братвы не приняли.
-А смысл? - спросил лепила. -Зачем стараться зря?
Тащите в морг богатыря.
Братва его стащила в холодильник, ясен пень,
И, поделив наследство (покойник был бобыль),
Устроила шикарный навий день.
Всё было в русском стиле:
И водка, и портвейн, и закусь -
Всё удалось на диво!
Лишь не было, увы, любимого покойником безградусного пива.
А пива не было, поскольку мы с Баварией о той поре
В международной пребывали ссоре...
* * *
Ты спрашиваешь, почему Фортуна-шкура
Не скрышевала бедокура?
Фортуна отвернулась на минуточку в салон
Для молодых красивых дур
Подправить маникюр.
(Она хотела сделать обрезной, классический,
По древней римской моде эстетической.)
И попросила подежурить на атасе старшую свою сеструху,
Тюхе **античную, такую же старуху.
А та, по старости годов, зашиблась памятью,
О НАТО ничего не знала,
Нечаянно забыла про форточника и сестру,
Бандеровца-нациста проглядела
И задремала на посту...
-----------------
*Виндузятник («форточник») - на компьюторном сленге примитив, работающий в режиме Windows.
**Тюхе - в древнегреческой мифологии божество случая, богиня удачи и судьбы. В древнеримской мифологии ей соответствует Фортуна.