февраль 2024

Теперь далеко отсюда пустая стоит могила. Мы ждали, что будет чудо, а это оно и было. Оно говорило с нами, бесплатно дарило веру поступками и словами, иронией и примером. Для нас исполнялась снова библейская злая драма, когда исцеляют словом и гонят барыг из храма, где нравятся миллионам, идут по статьям предвзятым, сдаются Синедриону, чтоб в пятницу быть распятым — за то, что не терпят фальши, за то, что горят за дело. И кто удивлён, что дальше исчезло земное тело? А дух оживёт в экранах и встанет живой иконкой, и будут дрожать тираны под толстой бетонной шконкой, а дух растворится в слове, в краю бесконечной дури, в стране палачей и крови, в культуре убийц и тюрем, где оттепель сходит в осень, где шутки звучат всё реже, где правду не произносят, а тоже зачем-то режут, где бес марширует голым и трудно его не видеть, где учат дворы и школы заткнуться и ненавидеть, где люди, простые люди, запутавшись в быте склочном, не знают, что дальше будет, и верят каналам сточным. А те, кто увидел чудо, закрыли на кухнях двери, втыкают иголки вуду, читают псалмы и верят, что камень в груди убийцы, трусливой холодной твари, однажды закончит биться и миру покой подарит, и в небо сорвутся тромбы багровых кремлёвских башен и сразу затихнут бомбы на землях соседских пашен, потом отгремят балеты, потом побегут сучата, и воздух запахнет летом, и можно уйти из чата. И словно тепло и воду, антенну и газ со светом, к нам в дом подведут свободу, раз ты говорил об этом... Но время придёт, рассудит, сорвёт с палачей одежды, и сделают это люди, которым ты дал надежду.