Леонид Каганов

Благословен гибридный путь. Пусть не посмеет кто-нибудь указывать, как надо. Святое дело в феврале облёт с иконой на метле владений князя МКАДа. Уничтожение врага, фуражка гитлера, рога, горящие пентакли, подсветка алая кремля — мы православная земля, и с нами бог, не так ли?

Когда придёт огонь и мрак
в час ядерной войны,
когда сгорит и подлый враг,
и наш народ страны,

когда моря засыплет ил,
а материк зола,
взлетит большой командный ИЛ,
расправив два крыла.

Батюшки при помощи ОМОНа
обыскали православный храм
и нашли большого покемона
между стёкол двух оконных рам.

Вот же мерзость, господи помилуй! —
с чувством произнёс майор в плаще, —
Виден только, блять, через мобилу.
Без мобилы — нихуя ваще!

Гитлер скушал цианид
в дебрях кабинета.
Но никто и не винит
Гитлера за это.
Понимаем всю как есть
правильность задачи:
Цианид мог первым съесть
Гитлера иначе!

В общей рамке вдоль стены
фотки и картинки.
Папка мне привёз с войны
детские ботинки.
Мамке он с войны привёз
новые серёжки —
там следы чужих волос,
грязные немножко.
А ещё велосипед
папкин мне отдали —
у него ноги-то нет,

У соседа дяди Коли
появилась мания —
он отождествляет роли
нашу и Германии:
букву Z на майку вышил,
ждёт захвата Киева...
Тут закон, я слышал, вышел,
привлеките вы ево.

Мы много всяких бед переносили,
а эту новость вынесем едва:
Испанский стыд уходит из России.
Об этом заявил его глава.
И чёрт бы с ним! — бушуют в интернетах
буквально все коллеги и друзья.
Но своего стыда в России нету —

Военные сводки читает без страха
любой сетевой идиот.
А русский корабль всё нахуй и нахуй
всё глубже и глубже идёт.

От будничных дел и весёлого шума
в советские злые года.
В пробитое днище железного трюма
ползёт ледяная вода.

История плетёт кругами нить,
но многим было непонятно ранее:
вот этот лозунг «МОЖЕМ ПОВТОРИТЬ» —
да как же повторить-то без Германии?
Сегодня ясно людям всей Земли,
кого мы повторили как могли.

Весь мир, уставший от проблем,
стоял к плечу плечом
и договаривался с тем,
который ни при чём.

О том, чтоб не везли ракет,
которых не везли.
О том, чтоб те, которых нет,
домой к себе ушли.