Россия. Павловск, пригород Петербурга. В парке, 1958 год…

Разруху помню и парк старинный,
Метель и стужу в конце зимы…
И день короткий. И вечер длинный.
И санаторий, в котором мы…

Мы – это дети. Здесь – санаторий.
А привезли нас на двадцать дней,
А может, больше… Да мы не спорим,
Мы отдыхаем, чтоб… стать сильней.

Мы о здоровье не так мечтаем –
А чтобы школу не пропускать!
И в парке вечером мы гуляем,
Вблизи дворца. Погулять – и спать!

Наш корпус – старый, кирпичный, прочный,
И чёрный дым над трубой с утра.
На завтрак – пудинг, густой, молочный,
Обед – такой же, как был вчера.

…И растирали нас рукавичкой,
И вниз ходили мы «по ручью».
И пили морсы… Потом сестричка
Вела нас строем наверх, к врачу.

И нас жалели, и нас лечили,
Послевоенных, своих, детей…
И на прогулку – к царям водили,
Хотя могли бы и без затей…

Все ждут, когда к ним приедет мама…
Я тоже жду… Скоро – тихий час…
А мысль о школе весьма упряма:
А вдруг отстану? Ведь третий класс!

И мама с папочкой приезжали…
И вот втроём, в середине дня,
Гуляем в парке, куда едва ли
Они попали бы без меня.

Мой «тихий час» никому не нужен.
Один-то раз пропустить могу.
Они уедут – пойду на ужин.
Уже прощаюсь. Уже бегу…

Пакет с гостинцами оставляю
На подоконнике, на виду.
Ребят конфетками угощаю,
Они – меня… Так и дни идут.

Вокруг – всё просто… И только в парке –
Остатки памятников царям.
А у беседок провисли арки,
А балюстрады – привет камням.

Дворец разрушен… Война не знает
Отличий хижины от дворца –
Она безжалостно разрушает
Дворцы и хижины… и сердца.

Наверно, в детстве запомнить трудно
Детали, смысл… Но года пройдут,
И память взрослая мне подспудно
Напомнит тот небольшой приют,

И тень царей в золотых палатах,
И дань безжалостной, той войне!
…Я помню парк, и врачей в халатах,
И всех, кто были друзьями мне.