Бенедикт Лившиц

Расплещутся долгие стены
И вдруг, отрезвившись от роз,
Крылатый и благословенный
Пленитель жемчужных стрекоз,

Я стану тяжёлым и тёмным,
Каким ты не знала меня,
И не догадаюсь, о чём нам
Увядшее золото дня

Когда тебя петлей смертельной
Рубеж последний захлестнёт,
И речью нечленораздельной
Своих первоначальных вод

Ты воззовёшь, в бреду жестоком
Лишь мудрость детства восприяв,
Что невозможно быть востоком,
Навеки запад потеряв, —