Валерий Мазманян

Метели вишнёвые май разбудил,
шмеля и вечерние грозы,
родимые пятна на белой груди
платочком прикрыла берёза.

Синица на ветке торопится спеть,
что солнечно утром и ясно,
листвы прошлогодней подсчитана медь
грачами в монашеских рясах.

Что чувства? - весенние грозы:
шумят и тревожат ночами,
худыми руками берёза
родившийся месяц качает.

Поплачься - не вовремя встретил,
и что нам хотелось - не вышло,
снега - лепестками соцветий -
летят с замерзающих вишен.

Года войдут тихонько в сны,
недели пролетят аллюром,
из рамок окон до весны
не снимешь зимние гравюры.

И знает сгорбленный фонарь,
что в сумраке душе противно,
и выкормыш зимы - февраль
загонит в душные квартиры.

С голубями остались вороны
сторожить до апреля дворы,
увядающей осени клёны
золотые приносят дары.

Погорюем, что видимся редко
и любовь достаётся трудом,
извивается яблони ветка,
искушая медовым плодом.

Уходит пора золотая,
поплачься, себя пожалей,
берёза обноски латает
цыганской иголкой дождей.

А клёны не прячут нагие
узлы выступающих вен,
и мучает нас ностальгия,
и просит душа перемен.

На ивах из одежды -
песцовые меха,
и шарик солнца держит
сухой рукой ольха.

И чёрные аллеи
цветные видят сны,
февраль - ветра хмелеют
от запаха весны.

Стареем - никак без таблеток,
без вздохов и глупых обид,
в фонтанах берёзовых веток
апрельское небо рябит.

Не сетуй - судьба не скупая,
и дней не так много пустых,
тепло воробьи покупают
за медь прошлогодней листвы.

Прошёлся дождик и прохлада
прочь прогнала остатки сна,
а из листвы совиным взглядом
на нас уставилась луна.

Туман у изгороди виснет
большим жасминовым кустом,
ночное время - время истин,
и время - строить на пустом.

В траву с плеча упала шаль
из пуха тополей,
от слов твоих "мне очень жаль"
душе ещё больней.

И вместо неуместной лжи -
один безмолвный всхлип,
и пчёлам голову кружил
дурман цветущих лип.