Владимир Вишневский

Боже, девушка!.. Ура.
И практически прелестна.
Для восьми часов утра
Впечатление полезное.

Кто-то тянется к водному поло
Кто-то жаждет натягивать лук,
А футбол популярней гандбола
Ибо ноги волнительней рук.

Чета, вполне достойная взаимности,
Дуэт, для Красной книги сбережённый:
Студентка, не лишённая невинности,
И я, поэт, свободы не лишённый.

Мой брат на много лет вперёд
женат. Шесть раз. Свои причины.
Я часто думаю: развод.
Какая травма для мужчины.

На исходе двадцатого века,
Когда жизнь непосильна уму,
Как же нужно любить человека,
Чтобы взять и приехать к нему...

На оценки учась,
знал я лишь по рассказам,
как обманчива связь
между сексом и загсом.

Горжусь я, что в своей стране,
В родном краю (нет, «в отчем крае»)
Я знаю всё, что могут мне
Сказать в автобусе, в трамвае.

Стал я слишком усат.
Ну а был — заглядение.
Это всё результат
твоего поведения.
На лице моём след,
а в душе — состояние.
Да, не в этом секрет
моего обаяния.
Я опять о своём
затянувшемся кризисе.
Отчего не живём

Нет, я не вижу в этом смысла
Чтоб не смеяться и не мыться.
А тот, кто на ночь глядя бреется
На что-то всё-таки надеется...

О главном я не умолчу —
Мне и на это хватит смелости:
Да, я хочу тебя, хочу!..
Но, знаешь, меньше, чем хотелось бы.