Разговор с фининспектором о поэзии

 Гражданин фининспектор!

Простите за беспокойство.
  Спасибо...
 не тревожтесь...
я постою...
  У меня к вам
дело
  деликатного свойства:
  о месте
    поэта
 в рабочем строю.
  В ряду
имеющих
  лабазы и угодья
  и я обложен
  и должен караться.
  Вы требуете
 с меня
  пятьсот в полугодие
    и двадцать пять
за неподачу деклараций.
  Труд мой
  любому
труду
родствен.
  Взгляните -
  сколько я потерял,
  какие
  издержки
    в моём производстве
  и сколько тратится
на материал.
  Вам,
 конечно, известно
 явление "рифмы".
  Скажем,
 строчка
окончилась словом
"отца",
    и тогда
 через строчку,
 слога повторив, мы
  ставим
какое-нибудь:
  ламцадрица-ц_ а_.
  Говоря по-вашему,
  рифма -
 вексель.
  Учесть через строчку! -
    вот распоряжение.
  И ищешь
 мелочишку суффиксов и флексий
  в пустующей кассе
  склонений
и спряжений.
  Начнёшь это
  слово
  в строчку всовывать,
  а оно не лезет -
    нажал и сломал.
  Гражданин фининспектор,
  честное слово,
  поэту
  в копеечку влетают слова.
  Говоря по-нашему,
 рифма -
бочка.
  Бочка с динамитом.
Строчка -
    фитиль.
  Строка додымит,
взрывается строчка, -
  и город
 на воздух
  строфой летит.
  Где найдёшь,
на какой тариф,
  рифмы,
чтоб враз убивали, нацелясь?
    Может,
пяток
небывалых рифм
  только и остался
 что в Венецуэле.
  И тянет
 меня
в холода и в зной.
  Бросаюсь,
опутан в авансы и в займы я.
    Гражданин,
 учтите билет проездной!
  - Поэзия
  - вся! -
  езда в незнаемое.
  Поэзия -
  та же добыча радия.
  В грамм добыча,
в год труды.
  Изводишь
   единого слова ради
  тысячи тонн
  словесной руды.
  Но как
испепеляюще
слов этих жжение
  рядом
  с тлением
слова-сырца.
  Эти слова
   приводят в движение
  тысячи лет
 миллионов сердца.
  Конечно,
  различны поэтов сорта.
  У скольких поэтов
  лёгкость руки!
  Тянет,
как фокусник,
  строчку изо рта
   и у себя
  и у других.
  Что говорить
о лирических кастратах?!
  Строчку
 чужую
 вставит - и рад.
  Это
обычное
  воровство и растрата
   среди охвативших страну растрат.
  Эти
сегодня
  стихи и оды,
  в аплодисментах
ревомые ревмя,
  войдут
в историю
 как накладные расходы
  на сделанное
   нами -
 двумя или тремя.
  Пуд,
как говорится,
соли столовой
  съешь
  и сотней папирос клуби,
  чтобы
  добыть
драгоценное слово
   из артезианских
людских глубин.
  И сразу
 ниже
налога рост.
  Скиньте
 с обложенья
 нуля колесо!
  Рубль девяносто
сотня папирос,
   рубль шестьдесят
 столовая соль.
  В вашей анкете
  вопросов масса:
  - Были выезды?
  Или выездов нет? -
  А что,
если я
 десяток пегасов
  загнал
   за последние
 15 лет?!
  У вас -
 в моё положение войдите -

  про слуг
  и имущество
  с этого угла.
  А что,
если я
 народа водитель
   и одновременно -
 народный слуга?
  Класс
  гласит
из слова из нашего,
  а мы,
  пролетарии,
  двигатели пера.
  Машину
души
   с годами изнашиваешь.
  Говорят:
  - в архив,
 исписался,
пора! -
  Всё меньше любится,
 всё меньше дерзается,
  и лоб мой
время
с разбега крушит.
   Приходит
  страшнейшая из амортизаций -
  амортизация
  сердца и души.
  И когда
 это солнце
разжиревшим боровом
  взойдёт
 над грядущим
  без нищих и калек, -
   я
 уже
  сгнию,
умерший под забором,
  рядом
  с десятком
 моих коллег.
  Подведите
мой
 посмертный баланс!
   Я утверждаю
  и - знаю - не налгу:
  на фоне
 сегодняшних
 дельцов и пролаз
  я буду
- один! -
 в непролазном долгу.
  Долг наш -
 реветь
   медногорлой сиреной
  в тумане мещанья,
  у бурь в кипеньи.
  Поэт
 всегда
  должник вселенной,
  платящий
  на горе
проценты
и пени.
   в долгу
 перед Бродвейской лампионией,
  перед вами,
  багдадские небеса,
  перед Красной Армией,
перед вишнями Японии -
  перед всем,
  про что
 не успел написать.
   А зачем
 вообще
  эта шапка Сене?
  Чтобы - целься рифмой
и ритмом ярись?
  Слово поэта -
 ваше воскресение,
  ваше бессмертие,
 гражданин канцелярист.
  Через столетья
   в бумажной раме
  возьми строку
 и время верни!
  И встанет
день этот
 с фининспекторами,
  с блеском чудес
и с вонью чернил.
  Сегодняшних дней убежденный житель,
  выправьте
   в энкапеэс
  на бессмертье билет
  и, высчитав
  действие стихов,
 разложите
  заработок мой
 на триста лет!
  Но сила поэта
 не только в этом,
  что, вас
   вспоминая,
 в грядущем икнут.
  Нет!
 И сегодня
  рифма поэта -
  ласка
  и лозунг,
и штык,
 и кнут.
  Гражданин фининспектор,
   я выплачу пять,
  все
нули
  у цифры скрестя!
  Я
  по праву
  требую пядь
  в ряду
беднейших
 рабочих и крестьян.
   А если
вам кажется,
 что всего делов -
  это пользоваться
 чужими словесами,
  то вот вам,
  товарищи,
моё стило,
  и можете -
 писать
   сами!