XI. Эпитафия Нотр-Даму

Парижская весна пришла ко мне в апреле —
О ней я расскажу сейчас своим стихам —
В тот день любовью занимались мы в отеле,
Пока горел огнём печальный Нотр-Дам,
Ему подобно полыхали наши чувства,
Пожар священный сладострастный множил стон;
Пойми, мой юный друг, что нет того искусства,
Которое б не знало участь похорон.

Но ты не унывай, ведь ни любовь, ни люди
Не вечны, как и жизнь, на проклятой земле —
Уходят и приходят те, кого мы любим, —
Открою по секрету это я тебе,
Скажу про принципат великого Нерона,
Когда сектанты в пепел превратили Рим
И стали пассажирами в ладье Харона;
Но Рим великий встал — и Боги были с ним!

Парижская весна: горит собор, нет шпиля,
В отеле нашем дым (как будто от любви);
Мне так хотелось бы, чтоб были крылья,
Чтоб трахнуться в горящем храме мы могли.
Короче, друг, вот мой завет: всем деспотиям,
Мировоззрениям, любви придёт конец, —
Ничто не вечно в мире, кроме «carpe diem»!
Лови момент: ты сам свой бог, судьбы творец.