Николай Степанович Гумилёв

Раз услышал бедный абиссинец,
Что далеко, на севере, в Каире
Занзибарские девушки пляшут
И любовь продают за деньги.

А ему давно надоели
Жирные женщины Габеша,
Хитрые и злые сомалийки
И грязные поденщицы Каффы.

Приближается к Каиру судно
С длинными знаменами Пророка.
По матросам угадать нетрудно,
Что они с востока.

Капитан кричит и суетится,
Слышен голос гортанный и резкий,
Меж снастей видны смуглые лица,
И мелькают красные фески.

Зачарованный викинг, я шёл по земле,
Я в душе согласил жизнь потока и скал,
Я скрывался во мгле на моём корабле,
Ничего не просил, ничего не желал.

Это было золотою ночью,
Золотою ночью, но безлунной,
Он бежал, бежал через равнину,
На колени падал, поднимался,
Как подстреленный метался заяц,
И горячие струились слёзы
По щекам, морщинами изрытым,
По козлиной, старческой бородке.

Злобный гений, царь сомнений,
Ты опять ко мне пришёл,
И, желаньем утомлённый, потревоженный и сонный,
Я покой в тебе обрел.

Ах, иначе в былые года
Колдовала земля с небесами,
Дива дивные зрелись тогда,
Чуда чудные деялись сами…

Позабыв Золотую Орду,
Пёстрый грохот равнины китайской,
Змей крылатый в пустынном саду
Часто прятался полночью майской.