Андрей Белый

Со мной она —
Она одна.

В окнах весна.
Свод неба синь.
Облака летят.

А в церквах звонят;
«Дилинь динь-динь...»

В чёрном лежу сюртуке,
С жёлтым —
С жёлтым
Лицом;
Образок в костяной руке.

Дилинь бим-бом!

Кротко крадёшься креповым трэном,
Растянувшись, как дым, вдоль паркета;
Снеговым, неживым манекеном,
Вся в муар серебристый одета.

Ушёл я раннею весной.
В руках протрепетали свечи.
Покров линючей пеленой
Обвил мне сгорбленные плечи,

И стан — оборванный платок.
В надорванной груди — ни вздоха.
Вот приложил к челу пучок
Колючего чертополоха;

В небе туча горит янтарём,
Мглой курится.
На туманном утёсе забила крылом
белоснежная птица.

Водяная поёт.
Волоса распускает.
Скоро солнце взойдёт,
и она, будто сказка, растаёт.

Рой отблесков. Утро: опять я свободен и волен.
Открой занавески: в алмазах, в огне, в янтаре
Кресты колоколен. Я болен? О нет — я не болен.
Воздетые руки горе на одре — в серебре.
Там в пурпуре зори, там бури — и в пурпуре бури.

Жили-были я да он:
Подружились с похорон.

Приходил ко мне скелет
Много зим и много лет.

Костью крепок, сердцем прост —
Обходили мы погост.

Поминал со смехом он
День весёлых похорон: —

Как несли за гробом гроб,
Как ходил за гробом поп: