Евгений Рейн

Взглянуть бы на старые шпили,
На старые камни взглянуть -
И там, где вдвоём проходили,
Балтийского ветра глотнуть.
Когда это всё-таки было?
Хотя бы припомнить сперва.
О, как же меня закрутило,
Пока моя память спала.

Нет вылета. Зима. Забит аэродром.
Базарный грош цена тому, как мы живём.
Куда мы все летим? Зачем берём билет?
Когда необходим один в окошке свет.
Я вышел в зимний лес,
Прошёл одну версту.
И то наперерез летел всесильный 'ТУ'.

Я был студентом - сессия, зачёт,
Железные основы сопромата.
Кто понимает в этом - не сочтёт
За чепуху рассказ стипендиата.
Да, было важно триста тех рублей
Мне получать. И потому отважно
Я поступил, когда среди друзей

О, юноша в багровом танке,
Ты лепишь юную войну,
Ты жрёшь трофейные остатки
И делишь общую вину.
Вертя своей спиной убитой,
Раздетой возле голых дам,
Свой тухлый бант, как бинт навитый,
Ты важно носишь по рядам.
Война как балки их согнула,

На подмосковной даче слетает жёлтый лист,
Последний тёплый месяц, тридцатое число.
Гоняет по участку ребёнок-футболист,
Стоит на солнцепеке расхлябанный шезлонг.
О, как здесь веселились, как горевали здесь
В июне и в июле под дождик и туман.

Придёт апрель, когда придёт апрель
Давай наденем старые штаны,
Похожие на днища кораблей,
На вывески диковинной страны.
О, милый, милый, рыжий и святой,
Приди ко мне в двенадцатом часу.
Какая полночь, боже, как светло,
Нарежем на дорогу колбасу,

Без всяко лишней ловкости
Я жил и не платил,
В Москве в последнем августе
В трёх комнатах один.
Что мог хозяин вывинтил,
Загнал и поменял.
А сам уехал в Индию,
Не зная про меня.
Цвели обои в комнатах
И делались белей.

Я был вчера на барахолке,
Там продавал жены пальто,
Там винт я видел пароходный,
На нём солёный ободок.
Я мог купить его отдельно,
Но покупать его не стал,
А он был точно неподдельный,
Тот экзотический кристалл.
Картинки голые диванов,

В коммунальной квартире жил сосед Котов.
Расторопный мужчина без пальца.
Эту комнату слева он отсудил у кого-то.
Он судился. Тот умер, а Котов остался.

Переулки, что валятся с горки,
Разбираюсь в них - дай вам бог,
Это место не стоит скорби
Или стоит, а я не мог.

Вы, Печатников, Колокольников,
Переулочек Бобров,
Как печальные алкоголики,
Упадающие от ларьков.