Сергей Зябко

На речке горной, каменистой,
от русла в нескольких шагах,
журчал родник в песочке чистом.
Сады цвели на берегах.*

В оконце небо отражалось,
луч солнца радугой играл.
И нам с тобой тогда казалось,
родник - начало всех начал.

Отливы золотистые, наполнили картину,
то ржи колосья спелые, в погожий летний день,
тяжёлые, налитые, к земле пригнули спину,
купаются роскошные, в преддверии дождей.

Боролась за любовь ромашка,
свои теряя лепестки
и всей душою нараспашку,
пыталась девочку спасти.

Корону всю свою влюблённой,
она отважно отдала:
"Он любит!" - вскрикнула девчонка,
и тут ромашка умерла ...

Поле раздольное, поле широкое,
Нива безбрежная, ширь неоглядная.
Рожь золотится густая, высокая,
Льна островки голубые, нарядные.

Россыпь созвездий укрыла вершины,
пламенем вспыхнули гроздья - рубины.
Бусинки лала на солнце горят,
это рябина сменила наряд.

- Стремишься к звёздам? - В добрый путь.
Мир солнца только не забудь.
Ведь звёзды светят в темноте,
не греет свет их в высоте.

Другое дело - солнца луч,
лишь выглянет он из-за туч,
всё сразу тянется к нему,
он весть несёт: - Я вас ЛЮБЛЮ!

Синичка, милая моя,
Весну ты в сердце разбудила.
Своими трелями маня,
В душе ты всё разворошила

Звенишь с утра, как колокольчик,
Встречая радостно рассвет.
Отвесив солнышку поклончик,
Душе несёшь любовь и свет.

Знала царица речная Волхова,
Любит Любаву Садко молодой.
Вышла на берег отчаявшись дева,
Голос услышать ещё раз родной.

Два силуэта обнявшись стояли,
В лунном сиянии между берёз.
Горько заплакала дева речная,
Стало обидно царевне до слез.

О чувствах жестами не скажешь,
бездонна слова глубина.
Палитру чувств своих не каждый,
способен выразить сполна.

Но коль слова придать бумаге,
отмерить ритм, зарифмовать,
в той схватке с временем и смертью,
победу можно одержать.

Падают снежинки
в небе января,
словно балеринки
в воздухе кружа.

Землю застилают
бархатным ковром,
без конца и края
точно серебром.

Спи моя родная
Мать-Сыра Земля,
будет с урожаем
родина моя.