Валерий Яковлевич Брюсов

Приидут дни последних запустений.
Земные силы оскудеют вдруг;
Уйдут остатки жалких поколений
К теплу и солнцу, на далёкий Юг.

Мне жалко, что сегодня мне не пятнадцать лет,
Что я не мальчик дерзкий, мечтательный поэт,
Что мне не светит в слове его начальный свет!

В моей стране — покой осенний,
Дни отлетевших журавлей,
И, словно строгий счет мгновений,
Проходят облака над ней.

Безмолвно поле, лес безгласен,
Один ручей, как прежде, скор.
Но странно ясен и прекрасен
Омытый холодом простор.

П. П. Перцову

Довольно, пахарь терпеливый,
Я плуг тяжёлый свой водил.

А. Хомяков

Ещё я долго поброжу
По бороздам земного луга,
Ещё не скоро отрешу
Вола усталого — от плуга.

Было? Не знаю. Мальстрёмом крутящим
Дни все, что было, сметают на дно.
Зельем пьянящим, дышу настоящим,
Заревом зорь мир застлало оно.

Свершилось! молодость окончена!
Стою над новой крутизной.
Как было ясно, как утонченно
Сиянье утра надо мной.

Как жрец, приветствуя мгновения,
Великий праздник первых встреч,
Впивал все краски и все тени я,
Чтоб их молитвенно сберечь.

Расплавлены устои жизни прежней,
Над мировым костром мы — взлет огня.
Ещё безумней и опять мятежней,
Вихрь беспощадных искр, взметай меня!

У речной изложины —
Пестрые шатры.
Лошади стреножены,
Зажжены костры.

Странно под деревьями
Встретить вольный стан —
С древними кочевьями
Сжившихся цыган!

Образы священные
Пушкинских стихов!
Тени незабвенные
Вяземского строф!

Взрывают весенние плуги
Корявую кожу земли,-
Чтоб осенью снежные вьюги
Пустынный простор занесли.

Краснеет лукаво гречиха,
Синеет младенческий лён...
И снова все бело и тихо,
Лишь волки проходят как сон.

Почему под солнцем юга в ярких красках и цветах,
В формах выпукло-прекрасных представал пред взором
прах?