Любовная лирика

Мне приснился ужаснейший сон.
Я кричала, рыдая в подушку,
Потому что в нём он не пришёл.
Я попала в свою же ловушку.

Было много гостей и веселья,
Разговоров пустых, а ещё
На лицах друзей выражалось похмелье,
Только в шумной толпе не хватало его.

Мне приснился ужаснейший сон.
Я кричала, рыдая в подушку,
Потому что в нём он не пришёл.
Я попала в свою же ловушку.

Было много гостей и веселья,
Разговоров пустых, а ещё
На лицах друзей выражалось похмелье,
Только в шумной толпе не хватало его.

Что ты знаешь о жизни моей, человек?
Что ты знаешь о жизни вообще?
Ты послушай шаги – это топает Век
Командором в испанском плаще.
«Донна Анна!» - кричу, а в ответ тишина,
Словно я в этом мире один.
Только дыней на небе желтеет Луна –

О судьбе разговоры уже не влекут -
вспоминается чья-то вина,
зацепился за веточку неба лоскут
и трепещет в проёме окна.

Не озлобились, живы, не стали грубей,
не горюй, а уныние - грех,
белизною пометил виски, голубей
и берёзы растаявший снег.

На кортике своем: Марина -
Ты начертал, встав за Отчизну.
Была я первой и единой
В твоей великолепной жизни.

Я помню ночь и лик пресветлый
В аду солдатского вагона.
Я волосы гоню по ветру,
Я в ларчике храню погоны.

Было время,
вполовину наполнен.
Был и вечер,
а я горечью переполнен.
Кто из вас будет сегодня не сломлен?
Кто восстанет,
будет до края заполнен?
Я пуст.
Я ничей.
И я сломлен.
Желанием "быть" преисполнен.
А кто ты?

Печаль и мудрость всех столетий
в глазах всю ночь неспящих звёзд,
а в нашем сквере шалый ветер
целует родинки берёз.

Не упрекай - не берегу
твои прощенья и обиды,
а утром тени на снегу
напишут мартовские иды.

Твоё имя слышу в шуме дождя,
Твоё имя ветер приносит,
И отрицать мне факт этот нельзя –
Об этом меня прошлое просит…

И сердце моё призывно стучит,
И душа, словно птица, трепещет,
И даже мозг мой безмолвно кричит,
И горячая кровь в жилах плещет…

Сугробы дремлют тучные,
под снегом ветка хрустнула,
припомнитесь по случаю
в мою минуту грустную.

Ещё декада минула,
луна уже в три четверти,
зима - пора унылая
холодным длинным вечером.

Ну, здравствуй, дитя покорённых вершин!
Пусть камни летят, и дыши - не дыши,
Я лезу, читая молитву, наверх, за тобой!
Ты тоже когда-то вот так же решил,
Желаньем распятый, ты в небо спешил,
Как кто-то когда-то спешит в свой единственный бой.

О, долго буду я, в молчаньи ночи тайной,
Коварный лепет твой, улыбку, взор случайный,
Перстам послушную волос густую прядь
Из мыслей изгонять и снова призывать;
Дыша порывисто, один, никем не зримый,
Досады и стыда румянами палимый,