Самуил Маршак

Четвёртый век идет на сценах мира
Весёлая комедия Шекспира.
Четвёртый век живёт старик Фальстаф,
Сластолюбив, прожорлив и лукав.

Глаза у Саши велики,
Но очень близоруки.
Врач прописал ему очки
По правилам науки.

Отшлифовали в мастерской
Два стёклышка на славу,
Потом заботливой рукой
Их вставили в оправу.

К семнадцатой школе
Примчался трамвай.
Взобрался на буфер
Блинов Николай.

Трамвай - по проспекту.
Трамвай - по шоссе,
А он на трамвайной
Висит колбасе.

Но вот по дороге
Заходит в трамвай
Отец Николая
Блинов Ермолай.

Чистой и ясной свечи не гаси,
Милого, юного сына спаси.
Ты подержи над свечою ладонь,
Чтобы не гас его тихий огонь.

Вот он стоит одинок пред тобой
С двадцатилетней своею судьбой.
Ты оживи его бедную грудь.
Дай ему завтра свободно вздохнуть.

Что растёт на ёлке?
Шишки да иголки.
Разноцветные шары
Не растут на ёлке.
Не растут на ёлке
Пряники и флаги,
Не растут орехи
В золотой бумаге.
Эти флаги и шары
Выросли сегодня
Для российской детворы
В праздник новогодний.

Шумит он в поле и в саду,
А в дом не попадёт.
И никуда я не иду,
Покуда он идёт.

Чудес, хоть я живу давно,
Не видел я покуда,
А впрочем, в мире есть одно
Действительное чудо:

Помножен мир (иль разделён?)
На те миры живые,
В которых сам он отражён,
И каждый раз впервые.

Играет кот на скрипке,
На блюде пляшут рыбки,
Корова взобралась на небеса.
Сбежали чашки, блюдца,
А лошади смеются.
- Вот, - говорят, - какие чудеса.

Где-то по дорожке
Бегают сапожки.
А в сапожках - ножки.
А на ножках - Колька.
Чудо, да и только!

Когда был чёрный этот лес
Прозрачным, оголённым,
Казалось чудом из чудес,
Что будет он зелёным.

Но чудо каждою весной
Бывает в самом деле.
Смотри, деревья пух сквозной,
Расправившись, надели.