Стихотворение

С какою негою, с какой тоской влюблённый
Твой взор, твой страстный взор изнемогал на нём!
Бессмысленно-нема... нема, как опалённый
Небесной молнии огнём, —

С поляны коршун поднялся,
Высоко к небу он взвился;
Всё выше, дале вьётся он -
И вот ушел за небосклон!

Природа-мать ему дала
Два мощных, два живых крыла -
А я здесь в поте и в пыли.
Я, царь земли, прирос к земли!..

Свершается заслуженная кара
За тяжкий грех, тысячелетний грех...
Не отвратить, не избежать удара -
И правда божья видима для всех...

Святая ночь на небосклон взошла,
И день отрадный, день любезный,
Как золотой покров, она свила,
Покров, накинутый над бездной.
И, как виденье, внешний мир ушёл...
И человек, как сирота бездомный,
Стоит теперь и немощен и гол,

Эти дни
пропеллеры пели.
Раструбите и в прозу
и в песенный лад!
В эти дни
не на словах,
на деле —
Пролетарий стал крылат.

Наш отец — завод.
Красная кепка — флаг.
Только завод позовёт —
руку прочь, враг!

Рабочий
утром
глазеет в газету.
Думает:
"Нам бы работешку эту!
Дело тихое, и нету чище.
Не то что по кузницам отмахивать ручища.
Сиди себе в редакции в беленькой сорочке  —
и гони строчки.
Нагнал,
расставил запятые да точки,

Милый Давид!
При вашем имени
обязательно вспоминаю Зимний.
Ещё хлестали пули-ливни —
нас
с самых низов
прибой-революция вбросила в Зимний
с кличкой странной — ИЗО.
Влетели, сея смех и крик,
вы,
Пунин,
я
и Ося Брик.

Европа.
Город.
Глаза домищами шарили.
В глаза —
разноцветные капли.
На столбах,
на версту,

Глядя -
в грядущую грозу,
в грядущие гром_ а_,
валы времён,
валы пространств громя,
рули
мятежных дней