Стихотворение

Нас было двое — брат и я…
А. П<ушкин>

I

Я осуждён! К позорной казни
Меня закон приговорил!
Но я печальный мрак могил
На плахе встречу без боязни,
Окончу дни мои, как жил.

II

Вот тебе, Александр, живая картина моего настоящего положения:

И нет их, нет! промчались годы
Душевных бурь и мятежей,
И я далёк от рубежей
Войны, разбоя и свободы…
И я, без грусти и тоски,
Покинул бранные станицы,
Где в вечной праздности девицы,
Где в вечном деле казаки;
Где молоканки очень строги

Он ничего не потерял, кроме надежды.
А. П<ушкин>

Зашумел орёл двуглавый
Над враждебною рекой;
Прояснился путь кровавый
Перед дружною толпой.
Ты заржа́вел, меч булатный,
От бездейственной руки;
Заждались вы славы ратной,
Троегранные штыки!
Завизжит свинец летучий

Как смешон,
Неумён
Муж ревнивый,
Неучтивый!
Как хотеть
Завладеть
Лишь ему
Одному —
Без причины —
И рукой,
И душой
Половины?

Я видел смерти лютой пир —
Обряд унылый погребенья:
Младая дева вечный мир
Вкусила в мгле уничтоженья.
Не длинный ряд экипажей,
Не чёрный флер и не кадилы
В толпе придворных и пажей
За ней теснились до могилы.
Ах, нет! Простой дощатый гроб

Печальна и бледна, с высокого балкона,
В полночной тишине, вникала Дездемона
Напеву дальнему беcпечного гребца,
И взор ея искал гондолы невидимой,
С которой тихий звук гармонии любимой
К ней долетал, как звук пернатого певца.

Притеснил мою свободу
Кривоногий штабс-солдат:
В угождение уроду
Я отправлен в каземат.
И мечтает блинник сальный
В черном сердце подлеца
Скрыть под лапою нахальной
Имя вольного певца.
Но едва ль придётся шуту
Отыграться без стыда:

Я погибал…
Мой злобный Гений
Торжествовал!..
Отступник мнений
Своих отцов,
Враг утеснений,
Как Царь духов,
В душе безбожной
Надежды ложной
Я не питал
И из Эреба
Мольбы на небо
Не воссылал.
Мольба и вера