Без категории

О, самой нежной из кузин
Легко и надоесть стихами,
И мне все снится магазин
На Невском, только со слонами.
Альбом, принадлежащий ей,
Любовною рукой моей,
Быть может, не к добру наполнен,
Он ни к чему… ведь в смене дней

Федор Федорович, я Вам
Фейных сказок не создам:
Фею ресторанный гам
Испугает — слово дам.
Да и лучше рюмок звон,
Лучше Браун, что внесен,
Есть он, все иное вон,
Разве не декан мой он?!

1914

Когда Вы будете большою,
А я — негодным стариком,
Тогда, согбенный над клюкою,
Я вновь увижу Ваш альбом,
Который рифмами всех вкусов,
Автографами всех имён —
Ремизов, Бальмонт, Блок и Брюсов —
Давно уж будет освящен.

Мой милый, как несправедливы
Твои ревнивые мечты:
Я позабыл любви призывы
И плен опасной красоты;
Свободы друг миролюбивый,
В толпе красавиц молодых
Я, равнодушный и ленивый,
Своих богов не вижу в них.
Их томный взор, приветный лепет

От Европы старинной
Оторвавшись, Алжир,
Как изгнанник невинный,
В знойной Африке сир.

И к Италии дальней
Дивно выгнутый мыс
Простирает печальный
Брат Алжира, Тунис.

Алкид, Алкмены сын,
Столь славный мужеством и силою чудесной,
Однажды проходя меж скал и меж стремнин
Опасною стезёй и тесной,
Увидел на пути свернувшись, будто ёж
Лежит, чуть видное, не знает, что такое.
Он раздавить его хотел пятой. И что ж?

Из Шиллера

С самострелом и стрелами
Через горы и леса
Держит путь стрелок свободный,
Смело глядя в небеса.

Там, где, с высей низвергаясь,
Мутный плещется поток,
Где так жарко греет солнце,
Там царем один стрелок.

Вам красота, чтобы блеснуть,
Дана;
В глазах душа, чтоб обмануть,
Видна!..
Но звал ли вас хоть кто-нибудь:
Она?

Сегодня, добрые мужья,
Повеселю вас новой сказкой.
Знавали ль вы, мои друзья,
Слепого мальчика с повязкой?
Слепого?.. Вот? Помилуй, Феб!
Амур совсем, друзья, не слеп:
Но шалуну пришла ж охота,
Чтоб, людям на смех и назло,
Его безумие вело.

Ты хочешь чтоб была я смелой?
Так не пугай, поэт, тогда
Моей любви, голубки белой
На небе розовом стыда.

Идёт голубка по аллее
И в каждом чудится ей враг,
Моя любовь ещё нежнее,
Бежит, коль к ней направить шаг.

Праведны пути твои, царица,
По которым ты ведёшь меня,
Только сердце бьётся, словно птица,
Страшно мне от синего огня.

С той поры, как я ещё ребёнком,
Стоя в церкви, сладко трепетал
Перед профилем девичьим, тонким,
Пел псалмы, молился и мечтал,

Меж тем как изумлённый мир
На урну Байрона взирает,
И хору европейских лир
Близ Данте тень его внимает,

Зовёт меня другая тень,
Давно без песен, без рыданий
С кровавой плахи в дни страданий
Сошедшая в могильну сень.