Счастье

День окончился, шумен и жарок,
Вдоль бульвара прошла тишина...
Словно детский упущенный шарик,
В тёмном небе всплывает луна...

Бежит по улице вперёд,
Дорог не разбирая,
С охапкой роз, промок насквозь,
Всем счастье излучая.

Не важно, что за пятьдесят,
Не важен возраст вовсе,
Коль нежным пламенем объят
Любви, хоть дождь и осень.

После первой страстной ночи
Оба любят очень-очень.
После третьей - лишь на треть.
Ну, а суток через двести
До того им трудно вместе,
Впору просто умереть.

Вот и поезд. Вспыхнул ярким светом,
обогнул знакомый поворот.
Заслоню спасительным букетом
горько улыбающийся рот.

Ты ведь тоже спрячешься в букете.
Ведь, глаза цветами заслоня,
легче сделать вид, что не заметил
ничего, что мучает меня.

Вот оно, глупое счастье,
С белыми окнами в сад!
По пруду лебедем красным
Плавает тихо закат.

Здравствуй, златое затишье,
С тенью березы в воде!
Галочья стая на крыше
Служит вечерню звезде.

Все разлуки для того
Нам даны, как и ненастья,
Чтоб, когда минутку счастья
Время жертвует для нас,

Мы бы споры оставляли,
Возмущенья, разногласья
И счастливую минутку –
Проживали каждый раз –

В золотое время
Хмелем кудри вьются;
С горести-печали
Русые секутся.

Ах, секутся кудри!
Любит их забота;
Полюбит забота —
Не чешет и гребень.

Не родись в сорочке,
Не родись талантлив —
Родись терпеливым
И на всё готовым.

Мне снился сон, что сплю я непробудно,
Что умер я и в грёзы погружен;
И на меня ласкательно и чудно
Надежды тень навеял этот сон.

Дорожите счастьем, дорожите!
Замечайте, радуйтесь, берите
Радуги, рассветы, звёзды глаз -
Это всё для вас, для вас, для вас.

Услыхали трепетное слово -
Радуйтесь. Не требуйте второго.
Не гоните время. Ни к чему.
Радуйтесь вот этому, ему!

Не проходите мимо света
В стремлении к иным мирам.

Не проходите мимо хлеба
В стремлении к иным дарам.

Жила с сумасшедшим поэтом,
Отпитым давно и отпетым.
И то никого не касалось,
Что девочке горем казалось.

О нежная та безнадёжность,
Когда всё так просто и сложно,
Когда за самой простотою —
Несчастья верста за верстою.

Зашумит ли клеверное поле,
заскрипят ли сосны на ветру,
я замру, прислушаюсь и вспомню,
что и я когда-нибудь умру.

Но на крыше возле водостока
встанет мальчик с голубем тугим,
и пойму, что умереть - жестоко
и к себе, и, главное, к другим.