Михаил Юрьевич Лермонтов

Как в ночь звезды падучей пламень
Не нужен в мире я.
Хоть сердце тяжело как камень,
Но все под ним змея.

Как дух отчаянья и зла
Мою ты душу обняла;
О! для чего тебе нельзя
Ее совсем взять у меня?

Моя душа твой вечный храм;
Как божество твой образ там;
Не от небес, лишь от него
Я жду спасенья своего.

Как луч зари, как розы Леля,
Прекрасен цвет её ланит;
Как у мадоны Рафаэля
Её молчанье говорит.
С людьми горда, судьбе покорна,
Не откровенна, не притворна,
Нарочно, мнилося, она
Была для счастья создана.
Но свет чего не уничтожит?

Как небеса твой взор блистает
Эмалью голубой,
Как поцелуй звучит и тает
Твой голос молодой;

За звук один волшебной речи,
За твой единый взгляд,
Я рад отдать красавца сечи,
Грузинский мой булат;

Как по вольной волюшке —
По зелену морю
Ходят всё кораблики -
Белопарусники.
Промеж тех корабликов
Моя лодочка,
Лодка неснащеная,
Двухвесельная.

(1-е января)

Черкесская повесть

’ T is the clime of the East; ’ t is the land of the Sun —
Can he smile on such deeds as his children have done?
Oh! wild as the accents of lovers’ farewell
Are the hearts which they bear, and the tales which they tell.

Люблю тебя, булатный мой кинжал,
Товарищ светлый и холодный.
Задумчивый грузин на месть тебя ковал,
На грозный бой точил черкес свободный.

Вчера до самой ночи просидел
Я на кладбище, все смотрел, смотрел
Вокруг себя; - полстертые слова
Я разбирал. Невольно голова
Наполнилась мечтами; - и очей
Я не был в силах оторвать с камней!
Один ушел уж в землю, и на нём

Когда б в покорности незнанья
Нас жить создатель осудил,
Неисполнимые желанья
Он в нашу душу б не вложил,
Он не позволил бы стремиться
К тому, что не должно свершиться,
Он не позволил бы искать
В себе и в мире совершенства,