Стихотворение

‎Туманом окутано темное море…
Туман этот с солнцем на небо взовьется,
И в ливнях и в росах на землю прольется,
‎Откроет путь свету… А ты, моё горе?..

Уйди от нас! Язык твой нас пугает!
У нас сердец восторженный порыв
Перед твоим бездушьем замирает —
 Ты желчен, зол, самолюбив...
Меж тем как мы из жизненного мрака.
Стряхнувши прах вседневной суеты,

(Предание о виллисах)

Фердинанд-король был рыцарь,
Деликатности пример!
Он за собственной печатью
Запер всех нагих Венер,

А раздетых Геркулесов
Всех оставил по местам…
Не боясь мужчин обидеть,
Обижать не смел он дам.

Они обедали отлично:
Тепло вращается их кровь,
И к человеку безгранично
Их разгорелася любовь.

Они — и мухи не погубят!
И — дай господь им долги дни! —
Мне даже кажется, что любят
Друг друга искренно они!

Что горы потемнели?
Что тьма по ним ползёт?
Не ветер ли их хлещет?
Не дождик ли сечет?

Не ветер горы хлещет,
Не дождик их сечет:
Их Смерть переезжает
И полк теней ведёт.

Полонский! суждено опять судьбою злою
‎Нам розно дни влачить;
Меж тем моя душа сроднилась уж с тобою —
‎Ей нужно так любить!
Да! в мире для неё нужна душа другая,
‎Которой бы порой
Хоть знак подать, что мы, друг друга понимая,
‎Свершаем путь земной!

Твой стих, красой и ароматом
Родной и небу и земле,
Блуждает странником крылатым
Между миров, светя во мгле.
Люблю в его кудрях я длинных
И пыль от Млечного Пути,
И жёлтый лист дубрав пустынных,
Где отдыхал он в забытьи;

Один то так, другой то инако толкует,
И всякий по своей все мысли критикует.
Льву вздумалось себе Венеру написать,
А дело рассудил Мартышке приказать.
Призвав её к себе, и тако ей вещает:
«Мартышка, знаю я, что зверь искусный ты;

За туманами метели
Влажным глазом плачет газ...
Скроем трауром от глаз
Всё, что раньше мы имели.

Ливнем заливает щели
Всё сильнее каждый раз,
Завтра гроб возьмёт у нас
Всё, чем были мы доселе...