Стихотворение

Летают Валкирии, поют смычки.
Громоздкая опера к концу идёт.
С тяжёлыми шубами гайдуки
На мраморных лестницах ждут господ.

Есть ценностей незыблемая ска́ла
Над скучными ошибками веков.
Неправильно наложена опала
На автора возвышенных стихов.

Hier stehe ich — ich kann nicht anders.

«Здесь я стою — я не могу иначе»,
Не просветлеет тёмная гора —
И кряжистого Лютера незрячий
Витает дух над куполом Петра.

Лишь в смерти ставший тем, чем был он изначала,
Грозя, заносит он сверкающую сталь
Над непонявшими, что скорбная скрижаль
Царю немых могил осанною звучала.

Сквозь ризу бренную бессмертьем осиянный,
Грозя подъемлет он сверкающий свой меч
Над непознавшими, что та больная речь
Царю гробов была ликующей осанной.

О, не кляни её за то, что Идумеи
На ней клеймом горит таинственная ночь!
Крыло её в крови, а волосы как змеи,
Но это дочь моя, пойми: родная дочь.
Когда чрез золото и волны аромата
И пальмы бледные холодного стекла
На светоч ангельский денница пролила

Её ногтей ожив, что ожил из пароса,
Тревога, дней порог, маяк — лампадофор,
И вечеровых снов, что преломили косы
Воскрылий Феникса не много ль для амфор

Могучий, девственный, в красе извивных линий,
Безумием крыла ужель не разорвёт
Он озеро мечты, где скрыл узорный иней
Полётов скованных прозрачно-синий лёд?

… О, зеркало, — холодная вода —
Кристалл уныния, застывший в льдистой раме!
О, сколько вечеров, в отчаянье, часами,
Усталая от снов и чая грёз былых,
Опавших, как листы, в провалы вод твоих
Сквозила из тебя я тенью одинокой…

Уж славы головня победоносно скрылась
Средь бури золотой и блеска янтаря,
И небо пурпурной завесою покрылось —
О смех! — над мнимою гробницею царя.