Стихотворение

I. Каменщики

Ноги грузные расставивши упрямо,
Каменщики в угловом бистро сидят, -
Локти широко упёрлись в мрамор...
Пьют, беседуют и медленно едят.

Серьёзных лиц густая волосатость
И двухпудовые, свинцовые слова:
«Позитивизм», «идейная предвзятость»,
«Спецификация», «реальные права»...

Яркий цвет лесной гвоздики.
Пряный запах горьких трав.
Пали солнечные блики,
Иглы сосен пронизав.

Душно. Скалы накалились,
Смольный воздух недвижим,
Облака остановились
И расходятся, как дым...

В коридоре длинный хвост носилок...
Все глаза слились в тревожно-скорбный
взгляд, -
Там, за белой дверью, красный ад:
Нож визжит по кости, как напилок, -
Острый, жалкий и звериный крик

Я для дочери моей
Самый лучший из коней.
Я умею громко ржать
И цокать звонко.
И верхом, верхом, верхом
На коне своём лихом
Так и носится
Наездница-девчонка.

Всем очень интересно
У сына узнавать,

Где стол, где стул, где кресло,
Где лампа, где кровать.

И, времени не тратя,
Познаньем увлечён,

То к лампе, то к кровати
Ручонки тянет он.

Светлый немец
Пьёт светлое пиво.
Пей, чтоб тебя разорвало!
А я, иноземец,
Сижу тоскливо,
Бледнее мизинца,
И смотрю на лампочки вяло.
Просмотрел журналы:
Портрет кронпринца,
Тупые остроты,
Выставка мопсов в Берлине...

Здесь сучья лип чернеют строго.
Морозный блеск и тишина.
И облетают понемногу
С продрогших веток семена.

Кружат над снежною поляной
И падают, оцепенев,
И странно видеть бездыханный,
На снег ложащийся посев.

В облаках висит луна
Колоссальным померанцем.
В сером море длинный путь
Залит лунным медным глянцем.

Я один... Брожу у волн,
Где, белея, пена бьётся.
Сколько нежных сладких слов
Из воды ко мне несётся...

1. Дом Шиллера

Немцы надышали в крошечном покое.
Плотные блондины смотрят сквозь очки.
Под стеклом в витринах тлеют на покое
Бедные бессмертные клочки.