Чудо

Нет, не зеницу ока и не камень,
Одно я берегу: простую память.
Так дерево - оно ветров упорней -
Пускает в ночь извилистые корни.
Пред чудом человеческой свободы
Ничтожны вёрсты и минута - годы;
И сердце зрелое - тот мир просторный,

Новый год слетает с неба?
Или из лесу идёт?
Или из сугроба снега
К нам приходит Новый год?
Он, наверно, жил снежинкой
На какой-нибудь звезде
Или прятался пушинкой
У Мороза в бороде?
Спать залез он в холодильник
Или к белочке в дупло…

"Понять - простить". Есть недоступность чуда,
Есть мука, есть сомнение в ответ.
Ночь, шёпот, факел, поцелуй... Иуда.
Нет имени темней. Прощенья нет.

Русский вечер.
Дымчатые дали.
Ржавые осколки на траве.
Веет древней гордою печалью
От развалин скорбных деревень.

Кажется, летает над деревней
Пепел чингисханской старины...
Но моей девчонке семидневной
Снятся удивительные сны.

Из Пролога

Начинается песня недлинная,
О Петре, великом разбойнике.

Был тот Пётр разбойником тридцать лет,
Меж товарищей почитался набольшим,
Грабил поезда купецкие,
Делывал дела молодецкие,
Ни старцев не щадил, ни младенцев.

Теперь далеко отсюда пустая стоит могила. Мы ждали, что будет чудо, а это оно и было. Оно говорило с нами, бесплатно дарило веру поступками и словами, иронией и примером.

Нет ничего прочней,
Чем битая посуда.
Что происходит с ней?
С ней происходит чудо.

Хрупка и коротка
И стоит слишком мало
Жизнь чашки и горшка
И звонкого бокала.

Что за ночь на свете, что за ночь!
Тихо как...
Сейчас случится чудо.
Я услышу голос твой:
«Мне худо!
Приходи... Ты можешь мне помочь».

Чудес, хоть я живу давно,
Не видел я покуда,
А впрочем, в мире есть одно
Действительное чудо:

Помножен мир (иль разделён?)
На те миры живые,
В которых сам он отражён,
И каждый раз впервые.

Когда был чёрный этот лес
Прозрачным, оголённым,
Казалось чудом из чудес,
Что будет он зелёным.

Но чудо каждою весной
Бывает в самом деле.
Смотри, деревья пух сквозной,
Расправившись, надели.