Небольшие стихи Гумилёва

Манлий сброшен. Слава Рима,
Власть все та же, что была,
И навеки нерушима,
Как Тарпейская скала.

Рим, как море, волновался,
Разрезали вопли тьму,
Но спокойно улыбался
Низвергаемый к нему.

Какая скучная забота —
Пусканье мыльных пузырей!
Ну так и кажется, что кто-то
Нам карты сдал без козырей.

В них лучезарное горенье,
А в нас тяжёлая тоска…
Нам без надежды, без волненья
Проигрывать наверняка.

Уронила луна из ручек
— Так рассеянна до сих пор —
Веер самых розовых тучек
На морской голубой ковёр.

Наклонилась… достать мечтает
Серебристой тонкой рукой,
Но напрасно! Он уплывает,
Уносимый быстрой волной.

Милый мальчик, томный, томный,
Помни — Хлои больше нет.
Хлоя сделалась нескромной,
Ею славится балет.

Пляшет нимфой, пляшет Айшей
И грассирует «За y est».
Будь смелей и подражай же
Кавалеру де Грие.

Как путник, препоясав чресла,
Идёт к неведомой стране,
Так ты, усевшись глубже в кресло,
Поправишь на носу пенсне.

И, не пленяясь блеском ложным,
Хоть благосклонный, как всегда,
Движеньем верно-осторожным
Вдруг всунешь в книгу нож… тогда

Нас было пять… мы были капитаны,
Водители безумных кораблей,
И мы переплывали океаны,
Позор для Бога, ужас для людей.

Далекие загадочные страны
Нас не пленяли чарою своей,
Нам нравились зияющие раны,
И зарева, и жалкий треск снастей.

Нежданно пал на наши рощи иней,
Он не сходил так много-много дней,
И полз туман, и делались тесней
От сорных трав просветы пальм и пиний.

Нежно-небывалая отрада
Прикоснулась к моему плечу,
И теперь мне ничего не надо,
Ни тебя, ни счастья не хочу.

Лишь одно я принял бы не споря —
Тихий, тихий, золотой покой
Да двенадцать тысяч футов моря
Над моей пробитой головой.

Замирает дыханье и ярче становятся взоры
Перед сладко волнующим ликом твоим, Неизвестность,
Как у путника, дерзко вступившего в дикие горы
И смущённого видеть ещё не открытую местность.

Никому мечты не поверяйте,
Ах, её не скажешь, не сгубя!
Что Вы знаете, то знайте
  Для себя.

Даже если он Вас спросит,
Тот, кем Ваша мысль согрета,
Скажет, жизнь его зависит
  От ответа,

Об озерах, о павлинах белых,
О закатно-лунных вечерах
Вы мне говорили, о несмелых
И пророческих своих мечтах.

Словно нежная Шахерезада
Завела магический рассказ,
И казалось, ничего не надо,
Кроме этих озаренных глаз.

Огромный мир открыт и манит,
Бьёт конь копытом, я готов,
Я знаю, сердце не устанет
Следить за бегом облаков.
Но вслед бежит воспоминанье,
И странно выстраданный стих,
И недопетое признанье
Последних радостей моих.