Стихи Мандельштама, написанные в Воронеже

День стоял о пяти головах. Сплошные пять суток
Я, сжимаясь, гордился пространством за то, что росло на дрожжах.
Сон был больше, чем слух, слух был старше, чем сон, - слитен, чуток,
А за нами неслись большаки на ямщицких вожжах.

Может быть, это точка безумия,
Может быть, это совесть твоя -
Узел жизни, в котором мы узнаны
И развязаны для бытия.

Наушнички, наушники мои!
Попомню я воронежские ночки:
Недопитого голоса Аи
И в полночь с Красной площади гудочки..

Не сравнивай: живущий несравним.
С каким-то ласковым испугом
Я соглашался с равенством равнин,
И неба круг мне был недугом.

О, этот медленный, одышливый простор! -
Я им пресыщен до отказа, -
И отдышавшийся распахнут кругозор -
Повязку бы на оба глаза!

От сырой простыни говорящая -
Знать, нашёлся на рыб звукопас -
Надвигалась картина звучащая
На меня, и на всех, и на вас...

Разрывы круглых бухт, и хрящ, и синева,
И парус медленный, что облаком продолжен, -
Я с вами разлучён, вас оценив едва:
Длинней органных фуг, горька морей трава -
Ложноволосая - и пахнет долгой ложью,
Железной нежностью хмелеет голова,

Переуважена, перечерна, вся в холе,
Вся в холках маленьких, вся воздух и призор,
Вся рассыпаючись, вся образуя хор, -
Комочки влажные моей земли и воли...

Я живу на важных огородах.
Ванька-ключник мог бы здесь гулять.
Ветер служит даром на заводах,
И далёко убегает гать.