Зинаида Гиппиус

Две девочки с крошечными головками,
ужасно похожие друг на дружку,
тащили лапками, цепкими и ловкими,
уёмистую, как бочонок, кружку.

Стоны,
Стоны,
Истомные, бездонные,
Долгие, долгие звоны
Похоронные,
Стоны,
Стоны...

Рабы, лгуны, убийцы, тати ли —
Мне ненавистен всякий грех.
Но вас, Иуды, вас, предатели,
Я ненавижу больше всех.

Я не могу покоряться людям.
Можно ли рабства хотеть?
Целую жизнь мы друг друга судим, —
Чтобы затем — умереть.

Приманной легкостью играя,
Зовёт, влечёт свободный стих.
И соблазнил он, соблазняя,
Ленивых, малых и простых.

Сулит он быстрые ответы
И достиженья без борьбы.
За мной! За мной! И вот, поэты —
Стиха свободного рабы.

Печали есть повсюду...
Мне надоели жалобы;
Стихов слагать не буду...
О, мне иное жало бы!

Пчелиного больнее,
Змеиного колючее...
Чтоб ранило вернее —
И холодило, жгучее.

Есть такое трудное,
Такое стыдное.
Почти невозможное —
Такое трудное:

Как скользки улицы отвратные,
Какая стыдь!
Как в эти дни невероятные
Позорно жить!

Час одиночества укромный,
Снегов молчанье за окном,
Тепло... Цветы... Свет лампы томный —
И письма старые кругом.

Бегут мгновения немые...
Дыханье слышу тишины...
И милы мне листы живые
Живой и нежной старины.

Полотенца луннозелёные
на белом окне, на полу.
Но желта свеча намолёная
под вереском, там, в углу.

Протираю окно запотелое,
в двух светах на белом пишу...
О зелёное, желтое, белое!
Что выберу?..
Что решу?