Алексей Сурков

Войны имеют концы и начала...
Снова мы здесь, на великой реке,
Села в разоре. Земля одичала.
Серые мыши шуршат в сорняке.

Вопреки непреложным законам истории,
Исполняя давно устаревшую роль,
Как в далёком «блистательном» веке Виктории,
На охоту и в оперу ездит король.

Вот бомбами размётанная гать,
Подбитых танков чёрная стена.
От этой гати покатилась вспять
Немецкая железная волна.

Здесь втоптаны в сугробы, в целину
Стальные каски, плоские штыки.
Отсюда, в первый раз за всю войну,
Вперёд, на запад, хлынули полки.

Время, что ли, у нас такое,
Мне по метрике сорок лет,
А охоты к теплу, к покою
Хоть убей, и в помине нет.

Если буря шумит на свете, -
Как в тепле усидеть могу?
Подхватил меня резкий ветер
Закружил, забросил в тайгу.

Хрустит снежок морозный, жёсткий,
Взбегают сосны на бугор.
Сквозь лес, минуя перекрёстки.
На Запад держит путь дозор.

Таятся лисы в снежных норах,
За тучей «Юнкерс» воет злой.
Дозорный ловит каждый шорох.
Входя в отцовское село.

Топча густую рожь и васильки,
Вдоль Волги, по накошенной траве,
Под пулями гвардейские стрелки
Идут в прорыв за танками КВ.

Идут в разрывах мин и дымной мгле
Плечисты, коренасты и крепки,
Сквозь ветер вынося, игла к игле,
Свои четырёхгранные штыки.

Каюсь. Музу мою невзлюбила экзотика.
Не воспитанный с детства в охотничьих играх,
Мой герой не ходил за Чукотку на котика
И не целился в глаз полосатого тигра.

Не торопись, не спеши, подождём.
Забудем на миг неотложное дело.
Смотри: ожила трава под дождём
И старое дерево помолодело.

Шуршит под ногами влажный песок.
Чиста синева над взорванной тучей.
Горбатая радуга наискосок
Перепоясала дождик летучий.

Сколько милой прелести в адресе,
Что лежит на моём столе.
Старый датский сказочник Андерсен
Жил на этой земле.

Городок второй категории,
Дремлет Одензе в полусне,
От широких дорог истории
В стороне.

Вспомни ночь, метельную, шальную,
Вспомни домик на краю села.
Как в семью знакомую, родную,
Ты в блиндаж к разведчикам пришла.

Ты вошла уверенно и просто
В круг солдатской дружбы фронтовой,
Девушка в шинели не по росту,
Дорогой товарищ боевой.