К. Р.

Что корабль под всеми парусами,
‎Гавань тихую забыв,
Уносимый буйными ветрами
‎Мчится смел и горделив
В голубом потешиться просторе
‎С прихотливою волной, —
Ты стремишься в жизненное море,
‎Увлекаемый судьбой.
В добрый час! Не бойся урагана,

‎Одной прекрасною душою
Меж нами менее опять, —
Она рассталася с землёю,
Чтобы бессмертие приять.

‎Она из мира слез и тленья
Переселилася туда,
Где ждёт её упокоенье
От многой скорби и труда.

‎Жених в полуночи грядёт!
Но где же раб Его блаженный,
Кого Он бдящего найдёт,
И кто с лампадою возжженной
На брачный пир войдет за Ним?
В ком света тьма не поглотила?

С какою кроткостью и скорбью нежной
Пречистая взирает с полотна!
Грядущий час печали неизбежной
‎‎Как бы предчувствует Она!

Не много дней осталося цвести
‎Красе роскошной Божья сада:
Уж кроткое мне слышится «прости»
‎В печальном шуме листопада.

И тем спешит налюбоваться взор,
‎Чего не погубила осень:
Она сорвет с земли её убор,
‎Щадя лишь хвои мрачных сосен.

Нет! Мне не верится, что мы воспоминанья
‎О жизни в гроб с собой не унесем;
Что смерть, прервав навек и радость, и страданья,
‎Нас усыпит забвенья тяжким сном.

Ни звёзд, ни луны. Небеса в облаках.
‎Ветер замер. В лесу тишина.
Не дрогнет ни единый листок на ветвях.
‎Эта ночь тайной неги полна!

‎Теперь ты наш. Прости, родная хата,
Прости, семья! С военною семьёй
Сольёшься ты родством меньшого брата,
И светлый путь лежит перед тобой.

Ночь. Небеса не усеяны звёздами:
В свете немеркнущем тонут оне.
Чу! Соловьи залилися над гнёздами…
Томно и больно, и трепетно мне…

О, если б совесть уберечь,
Как небо утреннее, ясной,
Чтоб непорочностью бесстрастной
Дышали дело, мысль и речь!

Но силы мрачные не дремлют,
И тучи — дети гроз и бурь —
Небес приветную лазурь
Тьмой непроглядною объемлют.