Константин Дмитриевич Бальмонт

Если можешь, пойми. Если хочешь, возьми.
Ты один мне понравился между людьми.
До тебя я была холодна и бледна.
Я — с глубокого, тихого, тёмного дна.

Светло-пушистая,
‎Снежинка белая,
Какая чистая,
‎Какая смелая!

Тебя я хочу, моё счастье,
Моя неземная краса!
Ты - солнце во мраке ненастья,
Ты - жгучему сердцу роса!

Любовью к тебе окрылённый,
Я брошусь на битву с судьбой.
Как колос, грозой опалённый,
Склонюсь я во прах пред тобой.

Тик-так. Тик-так. Часов карманных
Проверен лепет близ постели.
Красива сказка снов желанных,
Красив и вой слепой метели.

Не так, не так правдивы струи,
И все цветные ткани жизни,
И все немые поцелуи,
Как всплеск рыдания на тризне.

Ни радости цветистого Каира,
Где по ночам напевен муэззин,
Ни Ява, где живёт среди руин,
В Боро-Будур, Светильник Белый мира,

"Фея", — шепнули сирени,
   "Фея", — призыв был стрижа,
"Фея", — шепнули сквозь тени
   Ландыши, очи смежа.

"Фея", — сквозя изумрудно,
   Травки промолвила нить.
Фея вздохнула: "Как трудно!
   Всех-то должна я любить."

Хмуро северное небо,
Скорбны плачущие тучи,
С тёмных скал на воды фьорда
Мрачно смотрит лес могучий.
Безотрадно здесь мерцанье
Безглагольной глубины,

Я был в избушке на курьих ножках.
Там всё как прежде. Сидит Яга.
Пищали мыши и рылись в крошках.
Старуха злая была строга.

В соседнем доме
Такой же узник,
Как я, утративший
Родимый край,
Крылатый в клетке,
Сердитый, громкий,
Весь изумрудный,
Попугай.

Говорили мне, что Фея,
Если даже и богата,
Если ей дарит лилея
Много снов и аромата, —
Всё ж, чтоб в замке приютиться,
Нужен ей один листок,
Им же может нарядиться
   С головы до ног.