Стихотворение

Всё уходило. Сам цветущий Крым
Уже задумывался об уходе.
В ошеломляемой людьми природе
Таилась жуть. Ставало всё пустым.

И море посинелым и густым
Баском ворчало о людской свободе.
И солнце в безучастном небосводе
Светило умирающим живым.

К ней свысока относится Парнас,
Её поставив вне литературы:
Ах, Искренность! твоей фюрирутуры
Хрусталинки на крыльях – бред для нас…

Великих мало в нашей жизни дней,
Но жизнь его - день славный в жизни нашей.
Вам, детки, солидарные с папашей,
Да будет с каждым новым днём стыдней.

Они умеют с бурею бороться,
Влюблённые в морской ультрамарин,
Будь то изнеженный гардемарин
Иль, с сиплым басом, грубый, пьяный боцман.

Не знаю, как для англичан и чехов,
Но он отнюдь для русских не смешон,
Сверкающий, как искристый крюшон,
Печальным юмором серьёзный Чехов.

Приятель балаклавских рыбаков,
Друг тишины, уюта, моря, селец,
Тенистой Гатчины домовладелец,
Он мил нам простотой сердечных слов...

Его возжёг огнистый Дагестан
И Грузия, жемчужина Кавказа.
Ему дан дар цветистого рассказа,
Воображенья лебедь с детства дан.

Не жутко ли, - среди губернских дур
И дураков, туземцев Пошехонья,
Застывших в вечной стадии просонья,
Живуч неумертвимый помпадур?

Рассказчику обыденных историй
Суждён в удел оригинальный дар,
Вручённый одному из русских бар,
Кто взял свой кабинет с собою в море...

Седой колосс, усталый, старый лев
С глазами умирающей газели,
Он — горный дух, над ним всю жизнь висели
Утёсы бед и смерть, оскалив зев...