Стихи Эренбурга

На севере, в июле, после долгой разлуки,
Я увидал — задымился вдали,
Белой болотной ночью окутанный,
Родина, твой лик.
Поздно вернулся — могильный камень
Целовать устами скорбными
И роптать. Но молвил ангел:
«Что ты живого ищешь средь мертвых?

На площади пел горбун,
Уходили, дивились прохожие:
"Тебе поклоняюсь, буйный канун
Чёрного года!
Монахи раскрывали горящие рясы,
Казали волосатую грудь.
Но земля изнывала от засухи,
И тупился серебряный плуг.
Речи говорили они дерзкие,

Когда в Париже осень злая
Меня по улицам несёт
И злобный дождь, не умолкая,
Лицо ослепшее сечёт, -
Как я грущу по русским зимам,
Каким навек недостижимым
Мне кажется и первый снег,
И санок окрылённый бег,
И над уснувшими домами

Не туманами, что ткали Парки,
И не парами в зелёном парке,
Не длиной,— а он длиннее сплина,—
Не трезубцем моря властелина,—
Город тот мне горьким горем дорог,
По ночам я вижу чёрный город,
Горе там сосчитано на тонны,
В нежной сырости сирены стонут,

Есть город с пыльными заставами,
С большими золотыми главами,
С особняками деревянными,
С мастеровыми вечно пьяными,
И столько близкого и милого
В словах: Арбат, Дорогомилово.

В эти ночи слушаю голос ветра.
Под морозной луной
Сколько их лежит, неотпетых,
На всех пустырях земли родной?
Вот сейчас ветер взвизгнет,
И не станет
Того, что было мной, вами,
Жизнью.
Но помню над Флоренцией чужой

Бухгалтер он, счетов охапка,
Семёрки, тройки и нули.
И кажется, он спит, как папка
В тяжёлой голубой пыли.
Но вот он с другом повстречался.
Ни цифр, ни сплетен, ни котлет.
Уж нет его, пропал бухгалтер,
Он весь в огне прошедших лет.

Он идёт, седой и сутулый.
Почему судьба не рубнула?
Он остался живой, и вот он,
Как другие, идёт на работу,
В перерыв глотает котлету,
В сотый раз заполняет анкету,
Как родился он в прошлом веке,
Как мечтал о большом человеке,