Иван Андреевич Крылов

‎Когда не хочешь быть смешон,
Держися звания, в котором ты рождён.
‎Простолюдин со знатью не роднися;
‎И если карлой сотворён,
‎То в великаны не тянися,
‎А помни свой ты чаще рост.

Когда Смоленский Князь,
Противу дерзости искусством воружась,
Вандалам новым сеть поставил
И на погибель им Москву оставил,
Тогда все жители, и малый и большой,
Часа не тратя, собралися
И вон из стен московских поднялися,
Как из улья пчелиный рой.

‎Уж сколько раз твердили миру,
Что лесть гнусна, вредна; но только всё не впрок,
И в сердце льстец всегда отыщет уголок.

Орёл
Из-под небес на стадо налетел
И выхватил ягнёнка,
А Ворон молодой вблизи на то смотрел.
Взманило это Воронёнка,
Да только думает он так: «Уж брать так брать,
А то и когти что марать!
Бывают и орлы, как видно, плоховаты.

Льву, Кесарю лесов, бог сына даровал.
Звериную вы знаете природу:
У них, не как у нас – у нас ребёнок году,
Хотя б он царский был, и глуп, и слаб, и мал;
А годовалый Львёнок
Давно уж вышел из пелёнок.
Так к году Лев-отец не шуткой думать стал.

‎Вот вам стихи!
‎Не кушайте ухи,
‎А кушайте жаркое
‎Иль что-нибудь другое.
Затем покорный ваш слуга
И гнусь пред вами, как дуга.

Фолет:

Вот пришла беда моя!
Ни людей со мной, ни свету
В сей опасности здесь нету.
Знать, на смерть оставлен я.
Сжалься, рок, ты над Фолетом,
Шум ужасный утиши
И не дай, чтоб в страхе этом
Я лишился здесь души!

Запачканный Голик попал в большую честь —
‎Уж он полов не будет в кухнях месть:
Ему поручены господские кафтаны
‎(Как видно, слуги были пьяны).
‎Вот развозился мой Голик:
По платью барскому без устали колотит
И на кафтанах он как будто рожь молотит,

‎У Барыни, старушки кропотливой,
‎Неугомонной и брюзгливой,
Две были девушки, Служанки, коих часть
‎Была с утра и до глубокой ночи,
‎Рук не покладывая, прясть.
‎Не стало бедным девкам мочи:
‎Им будни, праздник — всё равно;
‎Нет угомона на старуху:

Дитяти маменька расчёсывать головку
‎Купила частый Гребешок.
Не выпускает вон дитя из рук обновку:
Играет иль твердит из азбуки урок;
‎Свои всё кудри золотые,
‎Волнистые, барашком завитые
‎И мягкие, как тонкий лён,
Любуясь, Гребешком расчёсывает он.