Вход / Регистрация
Не надо. Не просите. Не будет ёлки. Как же в лес отпустите папу? К нему из-за леса ядер осколки протянут, чтоб взять его, хищную лапу.
Били копыта. Пели будто: — Гриб. Грабь. Гроб. Груб. —
Вижу, как сейчас, объедки да бутылки… В портишке, известном лишь кабачком, Коломб Христофор и другие забулдыги сидят,
Ливень докладов. Преете? Прей! А под клубом, гармошкой изо́ранные, в клубах табачных шипит «Левенбрей», в белой пене
Только солнце усядется, канув за опустевшие фабричные стройки, стонут окраины от хулиганов
Льва показываю я, посмотрите нате — он теперь не царь зверья, просто председатель.
Этот зверь зовется лама. Лама дочь и лама мама.
Крошка сын Крошка сын к отцу пришёл, и спросила кроха: — Что такое — Что такое хорошо и что такое и что такое плохо? — У меня У меня секретов нет, — слушайте, детишки, — папы этого папы этого ответ помещаю
Мрачные до чёрного вышли люди, тяжко и чинно выстроились в городе, будто сейчас набираться будет хмурых монахов чёрный орден.
По эхам городов проносят шумы на шёпоте подошв и на громах колёс, а люди и лошади - это только грумы, следящие линии убегающих кос.
Мокрая, будто её облизали, толпа. Прокисший воздух плесенью веет. Эй! Россия, нельзя ли чего поновее?
Блажен, кто хоть раз смог, хотя бы закрыв глаза, забыть вас, ненужных, как насморк, и трезвых, как нарзан.
