Похороны

Вхожу я в церковь — там стоят два гроба,
Окружены молящимися оба.
Один был длинный гроб, и видел в нём
Я мертвеца с измученным лицом,
С улыбкою отчаянья глухого,
И кости лишь да кожа — так худого.
Казался он не стар, но был уж сед,

5

Как обещало, не обманывая,
Проникло солнце утром рано
Косою полосой шафрановою
От занавеси до дивана.

Оно покрыло жаркой охрою
Соседний лес, дома посёлка,
Мою постель, подушку мокрую,
И край стены за книжной полкой.

5

Их больше нет! Их стало слишком много –
Тех, кто ушёл из жизни навсегда.
Ушли одной единственной дорогой,
Что начинается, когда прервут года.

5

Уж крышку туго закрывают,
Чтоб ты не мог навеки встать,
Землёй холодной зарывают,
Где лишь бесчувственные спят.

Ты будешь нем на зов наш зычный,
Когда сюда к тебе придём.
И вместе с тем рукой привычной
Тебе венков мы накладём.

5

Каждый вечер в городе кого-нибудь хоронят,
Девушку печальную на кладбище несут.
С колоколен радостных о тихом царстве звонят,
И в церквах растворенных о празднике поют.

5

Ещё далёко асфоделей
Прозрачно-серая весна,
Пока ещё на самом деле
Шуршит песок, кипит волна.
Но здесь душа моя вступает,
Как Персефона в лёгкий круг,
И в царстве мёртвых не бывает
Прелестных загорелых рук.

5

Сон мне снится - вот те на:
Гроб среди квартиры,
На мои похорона
Съехались вампиры, -

Стали речи говорить -
Все про долголетие,-
Кровь сосать решили погодить:
Вкусное - на третие.

5

Меня положат в гроб фарфоровый
На ткань снежинок яблоновых,
И похоронят (...как Суворова...)
Меня, новейшего из новых.

Не повезут поэта лошади, -
Век даст мотор для катафалка.
На гроб букеты вы положите:
Мимоза, лилия, фиалка.

3

Мы помним плач и шорох похоронный,
И в сумерках мерцанье фонарей,
И скорбную толпу на Малой Бронной -
Там, где висят афиши у дверей.

5

Умерла Татьяна Васильевна,
Наша маленькая, близорукая,
Обескровлена, обессилена
Восемнадцатилетнею мукою.

С ней прощаются нежно и просто,
Без молитвы и суеты,
Шаповалов из Княж-Погоста,
Яков Горовиц из Ухты.

2

1

Бобо мертва, но шапки недолой.
Чем объяснить, что утешаться нечем.
Мы не приколем бабочку иглой
Адмиралтейства — только изувечим.

5

Похоронят, зароют глубоко,
Бедный холмик травой порастёт,
И услышим: далёко, высоко
На земле где-то дождик идёт.

Ни о чём уж мы больше не спросим,
Пробудясь от ленивого сна.
Знаем: если не громко — там осень,
Если бурно — там, значит, весна.

5

Pages