Яков Петрович Полонский

Моё сердце — родник, моя песня — волна,
‎Пропадая вдали, — разливается…
Под грозой — моя песня, как туча, темна,
‎На заре — в ней заря отражается.
Если ж вдруг вспыхнут искры нежданной любви
‎Или на сердце горе накопится —

Моей молоденькой соседке
Уж минуло шестнадцать лет;
У ней голубенькие глазки
И очень узенький корсет.
Bonjour! я ей сказал однажды
И ей отвесил мой поклон, —
С тех пор, при каждой нашей встрече
Она краснеет, как пион,

Отче наш! Сына моленью внемли!
‎Все-проникающую,
‎Все-созидающую,
Братскую дай нам любовь на земли!

Сыне, Распятый во имя любви!
‎Ожесточаемое
‎Оскудеваемое
Сердце Ты в нас освежи, обнови!

‎Молчи, минутного покоя не тревожь!
‎Не говори, что — сплин!
Ведь безнаказанно и ты не доживешь
‎До роковых седин.
Всё то, что̀ радует тебя своим расцветом,
В тумане осени погибнет вместе с летом.

‎У природы — никакой цели, и если
она есть — то единственная, — быть
познанной человеком и всецело быть
им отраженной…

Гастон Пари.

Уже не за горой тот день, когда наш Царь
Предстанет, как жених России, пред алтарь
И сочетает с ней судьбу свою и славу,
И даст Творцу обет блюсти свою державу
И царствовать на страх её врагам,
На радость доблести, на помощь беднякам,

Моя судьба, старуха, нянька злая,
И безобразная, и глупая, за мной
Следит весь день и, под руку толкая,
Надоедает мне своею болтовнёй.
Когда-то в карты мне она гадала
И мне сулила много светлых дней;
Я, как ребёнок, верил ей сначала,

В туман и холод, внемля стуку
Колёс по мерзлой мостовой,
Тревоги духа, а не скуку
Делил я с музой молодой.

(Посв. П. И. Чайковскому)

I.
Не князь, красавец молодой,
‎Внук иверских царей,
Был сокровенною мечтой
‎Её цветущих дней;
Не вождь грузинских удальцов, —
‎Гроза соседних гор,
Признаньем вынудил её
‎Потупить ясный взор;
Не там, где слышат валуны