Стихотворение

Все в мире было, только лишь
Не ты и я. Подобной пары
Не защищали скаты крыш
Ни от дождя, ни от загара,
От ветра под одной стеной
Наш общий профиль не ютился,
И моря Чёрного прибой
Нас опрокинуть не стремился.
В один и тот же ресторан

Что значит воля? Возможность то мочь,
Что невозможно по мнению прочих,
Каждую клетку в себе превозмочь,
Каждую смелую мысль упрочить,
И оторвавшись от общих корыт,
Переиначив и переосмыслив,
Знать, что давно и навечно забыт

Когда впервые или вновь
По почве лет сухой и черствой
К тебе приблизится любовь,
Не протестуй и не упорствуй.

Хоть повторяй ей сотни раз,
Что далеко тебе за сорок,
Любовь и истинный отказ
Шутя сведёт до отговорок.

Возьмем, к примеру, этот камень,
Ведь он не просто камень в кладке,
Он часть стены, что между нами,
Здесь наших пальцев отпечатки,
И наших рук прикосновенья...
Но все равно ему. Он прочен,
Примерно так, как в дни творенья:

Вельможа, в праздный час толкуя с Мудрецом
О тот о сём,
«Скажи мне, – говорит, – ты свет довольно знаешь,
И будто в книге, ты в сердцах людей читаешь:
Как это, чтo? мы ни начнём,
Суды ли, общества ль учены заведём,
Едва успеем оглянуться,

Когда-то, в старину,
Лев с Барсом вёл предолгую войну
За спорные леса, за дебри, за вертепы.
Судиться по правам – не тот у них был нрав;
Да сильные ж в правах бывают часто слепы.
У них на это свой устав:
Кто одолеет, тот и прав.

Как картинка из книжки старинной,
Услаждавшей мои вечера,
Изумрудные эти равнины
И раскидистых пальм веера.

И каналы, каналы, каналы,
Что несутся вдоль глиняных стен,
Орошая Дамьетские скалы
Розоватыми брызгами пен.

Был трудный бой. Все нынче, как спросонку,
И только не могу себе простить:
Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,
А как зовут, забыл его спросить.

Стариковское спасибо, пока я не умер,
За здоровье, за полуденное солнце, за этот неосязаемый
воздух,
За жизнь, просто за жизнь,
За бесценные воспоминания, которые со мною всегда (о тебе,
моя мать, мой отец, мои братья, сёстры, товарищи),

Когда кончается ослепительность дня,
Только тёмная, тёмная ночь показывает глазам моим
звёзды;
А когда отгремит величавый оргáн, или хор, или прекрасный
оркестр,
Только в молчании навстречу душе моей движется симфония
истинная.