Стихотворение

Олива,
Олива,
Олива!
Тяжёлые ветви вздымая,
Она не стоит молчаливо -
Она ведь не глухонемая!

Весна ли,
Оттепель ли просто -
Ещё не понимаем сами,
Но трескается льда короста,
И благостными голосами
О чём-то хорошо знакомом
Поёт капель, и в бездне неба
Луна белеет хрупким комом
Уже подтаявшего снега,
И даже на далёких звёздах

Седо
Курчавятся облака
Над чернотою полей.
Кончились летние отпуска,
Значит — пора, не жалей.

Вот и зима
Не весьма жестока,
Прошлой нисколько не злей.
За щёку только щипнула слегка:
— Не обморозь, дуралей!

Я, норд-ост, родился в тундре,
Но её покинул вскоре,
Чтоб иные видеть зори
На далёком Чёрном море.

Выл я в горном коридоре,
На степном ревел просторе,
И теперь, рождённый в тундре,
Я бушую в тёплом море.

А почему
По вечерам,
Как все седые ветераны,
Рассказывая столь пространно
Про всё, что было тут и там,
Ты, о участник старых драм,
Не говоришь про этот шрам?
Не хочешь трогать старой раны?
Слов подходящих не найдёшь?..

На берегу
Я человека встретил,
На берегу морском,
На берегу, где ветер так и метил
Глаза мои запорошить песком,
На берегу, где хмурая собака
Меня обнюхала, а с вышины,
За мной следя, таращился из мрака
Своими кратерами шар луны

Всё —
Как он набирался сил,
Как в небесах владел собой
И невесомость выносил —
Да пусть почувствует любой
Из нас!
Он делал всё для нас с тобой,
Он делал всё за нас с тобой,
Над нашими плечами мчась.

Нас ссорят гномы.
Много ли гномов?
Гномов великое множество.
Тут и там есть свой гном, но неведомый нам,
И, зная их качественное ничтожество,
Мы гномов не знаем по именам.
В самом деле -
Ссорили нас великаны?
Нет!

Помню
Двадцатые годы —
Их телефонные ручки,
Их телеграфные коды,
Проволочные колючки.

Помню
Недвижные лифты
В неотопляемых зданьях
И бледноватые шрифты
В огненно-пылких изданьях.

Юнец,
Недели две
Я в Ленинграде жил.
Купаючись в Неве,
Её я переплыл.

Был верить я готов:
Бросают мне цветы
Девицы с высоты
Прославленных мостов.

Пусть всадник на коне
Увидит, кто плывет!
Был это я. А мне