Стихотворение

[1]

Блажен муж, иже во злых совет не вхождаше,
‎ниже на пути грешных человек стояше.
Ниже на седалищех восхоте седети,
‎тех иже не желают блага разумети.
Но в законе Господни волю полагает,
‎тому днём и нощею себе поучает.

Господа раби днесь благословите,
‎иже на дворех Онаго служите.
Во дворех дому Бога истиннаго,
‎во дворех дому, мир создавшаго.
В нощех в святая руки воздвизайте,
‎имя святое вси благословляйте.
Он от Сиона вы благословит,
‎иже вся творит.

Аз во братии моей бех юнейший
‎ и в дому отца моего малейший.
Пастырь бех стада овец мя родивша,
‎ то ми вручивша.
Руце ми орган художне счиниша,
‎ и персты моя псалтир составиша.
И кто Господу возвести моему
‎ да служу Ему.

Вскую языцы велми ся шаташа,
‎людие тщетным ум свой прилагаша.
Царие земли со князи предстаху,
‎на Бога и на Христа Его встаху.
Расторгнем узы онех глаголюще,
‎отвержим иго от нас тяжко суще.
Живый в небесех оным посмеется,

Господи, всякую себе зело умножают,
‎иже стужающе ми люте на мя встают.
Глаголют души моей от числа их мнози:
‎несть спасения ему от Господе Бозе.
Ты же, Боже, заступник мой еси и слава,
‎Тобою возносится во честь моя глава.

Всегда возвах Тя Боже живый на небеси,
‎свидетелю правды им услышал мя еси.
И распространил в скорби и впредь да щедриши,
‎глас молитвы моея теплыя услыши.
Вы, сынове людстии, доколе живёте
‎в тяжкосердии тщетных и ложных ищете.

Прошли года, затягивая шрамы,
как след в песке — касание волны,
и пряничные вяземские храмы
стоят, как будто не было войны.
И незачем сворачивать с дороги
по рытвинам, — проедем ли, бог весть?!
чтоб увидать раненья и ожоги,

Мне жалко радостей ребячьих,
которых больше в мире нет, -
одесских бубликов горячих,
дешёвых маковых конфет.

Того волшебного напитка,
что ударял внезапно в нос.
Того целебного избытка
недоумений, сил и слёз.

Мне предначертано в веках,
из дома изгнанной войною,
пройти с ребёнком на руках
чужой лесистой стороною,

узнать дорогу до конца,
хлебнуть мороза, зноя, пыли,
и плакать каплями свинца,
которыми тебя убили.