Стихи середины 19 века

Чужих страданий жалкий зритель,
Я жизнь растратил без плода,
И вот проснулась совесть-мститель
И жжёт лицо огнём стыда.
Чужой бедой я волновался,
От слёз чужих я не спал ночь, —
И всё молчал, и всё боялся,
И никому не мог помочь.

Мне снился сон, что сплю я непробудно,
Что умер я и в грёзы погружен;
И на меня ласкательно и чудно
Надежды тень навеял этот сон.

Жизнь к развязке печально идёт,
Сердце счастья и радостей просит,
А годов невозвратный полёт
И последнюю радость уносит.

Охладела горячая кровь,
Беззаботная удаль пропала,
И не прежний разгул, не любовь —
В душу горькая дума запала.

Два остзейские барона,
Мерзенштейн и Гаденбург,
Чтоб опорами быть трона,
Снарядились в Петербург.

С прусским талером в кармане
До столицы добрались,
Поселилися в чулане
И за службу принялись.

‎Я нашёл, друзья, нашёл,
‎Кто виновник бестолковый
‎Наших бедствий, наших зол.
‎Виноват во всём гербовый,
‎Двуязычный, двуголовый,
‎Всероссийский наш орёл.

Лысый, с белой бородою,
Дедушка сидит.
Чашка с хлебом и водою
Перед ним стоит.
Бел как лунь, на лбу морщины,
С испитым лицом.
Много видел он кручины
На веку своём.
Всё прошло; пропала сила,
Притупился взгляд;

Да, сударь мой, нередко вот бывает!
Отец на стол, а детки за делёж,
И брата брат за шиворот хватает…
Из-за чего? И в толк-ат не возьмёшь!
У вас-то, бар, я чаю, нет разлада…
А мужики, известно, вахлаки:
У них за грош — остуда и досада,

Где ты, мой старый мучитель,
Демон бессонных ночей?
Сбился я с толку, учитель,
С братьей болтливой моей.

Дуешь, бывало, на пламя -
Пламя пылает сильней,
Краше волнуется знамя
Юности гордой моей.

Не знаешь ты тоски желаний,
Прекрасен мир твоей весны,
И светлы, чуждые страданий,
Твои младенческие сны.

С грозою жизни незнакома,
Как птичка, вечно весела,
Под кровлею родного дома
Ты рай земной себе нашла.

Мне не дал Бог бича сатиры:
Моя душевная гроза
Едва слышна в аккордах лиры —
Едва видна моя слеза.
Ко мне виденья прилетают,
Мне звёзды шлют немой привет —
Но мне немногие внимают —
И для немногих я поэт.

У чужих людей
Горек белый хлеб,
Брага хмельная —
Неразборчива!

Речи вольные —
Всё как связаны;
Чувства жаркие
Мрут без отзыва…

Из души ль порой
Радость вырвется —
Злой насмешкою
Вмиг отравится.

Еду ли ночью по улице тёмной,
Бури заслушаюсь в пасмурный день —
Друг беззащитный, больной и бездомный,
Вдруг предо мной промелькнёт твоя тень!
Сердце сожмётся мучительной думой.
С детства судьба невзлюбила тебя:
Беден и зол был отец твой угрюмый,