Яков Петрович Полонский

Земли, полуднем раскалённой,
Не освежила ночи мгла.
Заснул Тифлис многобалконный;
Гора темна, луна тепла…
Кура шумит, толкаясь в тёмный
Обрыв скалы живой волной…
На той скале есть домик скромный,
С крыльцом над самой крутизной.

Из воспоминаний художника

‎В час заката, с последним лучом
Покидал я в Локриде мой дом;
В час мерцания вечных светил
Отдыхать я на камне любил
Возле моря Коринфского, там,
Где почиет разрушенный храм.

По сточной трубе, пробираясь, сбежала
Змеистая струйка за вал городской.
За валом, по камешкам, чище кристалла,
Катился в долину поток ключевой.
И стала та струйка, к нему припадая,
Роптать, лепетать: я такая-сякая…
Не мало на людях намаялась я, —

Кто говорит, что я с ума сошёл?!
Напротив… — я гостям радёшенек… Садитесь!..
Как это вам не грех! неужели я зол!
Не укушу — чего боитесь!

Когда-то Сфинкс в горах за Фивами бродил,
Крутя свой львиный хвост напруженный и гибкий;
Встречая путников, он ужас наводил
Своею красотой, когтями и улыбкой.
‎И всем он встречным задавал
‎Задачи, голодом снедаем,
‎И, кто его не понимал,

Все допытай, — все узнай, моя милая,
‎Что отравляет тебя…
Тупость вражды — или дружба постылая,
‎Общество или семья?..
Гложет ли сердце твоё страсть недужная,
‎Тайная, с болью глухой?
Иль суета, — не тебе, людям нужная,
‎Губит твой бедный покой?

В Замке Роз, под зелёною сенью плющей,
В диадеме, на троне Тамара сидит.
На мосту слышен топот коней;
Над воротами сторож трубит;
И толпа ей покорных князей
Собирается к ней.

На коне, в тени черешни,
Я стою — смотрю, как вешний
Ветерок волнует рис;
По дороге ехать жарко —
Ни души — одна татарка
По оврагу сходит вниз.

Посв. Г. П. Данилевскому

II.

Он.

‎Если эти слезы
Ничего не значат,
Посмотри хоть в небо, —
Там все звезды плачут;
Плачут эти звезды
Заодно со мною…
Где и как могу я
Видеться с тобою?

Она.