Без категории

Мстислав:

Темно в туманной вышине,
Не видно звёзд во мгле ненастья.
Не говори о счастье мне, —
Ты для меня дороже счастья.

Страдать, безмолвствуя, легко
Тому, кто ждёт и верит вечно.
Одно молчанье — велико,
Одно страданье — бесконечно!

Темно грядущее... Пытливый ум людской
Пред тайною его бессильно замирает:
Кто скажет — день ли там мерцает золотой
Иль новая гроза зарницами играет?

Он тёмный человек, но вовсе не туманный,
Напротив, он блестит, как чёрный шар стеклянный,
Поставленный на тумбочке в саду.
Всё в нем является живой карикатурой… —
Смотрите, я к нему поближе подойду
И отражусь в нем сплюснутой фигурой.

Тёмным зовам не верит душа,
Не летит встречу призракам ночи.
Ты, как осень, ясна, хороша,
Только строже и в ласках короче.

Потянулися с криком в отлёт
Журавли над потусклой равниной.
Как с природой, тебя эшафот
Не разлучит с родимой кручиной.

She walks in beauty like the night.

Byron

Шалун какой-то тень свою хотел поймать:
Он к ней, она вперёд; он шагу прибавлять,
‎Она туда ж; он, наконец, бежать:
Но чем он прытче, тем и тень скорей бежала,
‎Всё не даваясь, будто клад.
‎Вот мой чудак пустился вдруг назад;

В раю, за грустным Ахероном,
Зевая в рощице густой,
Творец, любимый Аполлоном,
Увидеть вздумал мир земной.
То был писатель знаменитый,
Известный русский весельчак,
Насмешник, лаврами повитый
Денис, невежде бич и страх.

Теперь любовь моя не та.
Ах, знаю я, ты тужишь, тужишь
О том, что лунная метла
Стихов не расплескала лужи.

Грустя и радуясь звезде,
Спадающей тебе на брови,
Ты сердце выпеснил избе,
Но в сердце дома не построил.

Теперь мы вышли на дорогу,
Дорога — просто благодать!
Уж не сказать ли: слава Богу;
Труд совершён. Чего желать?
Душе простор, уму свобода…
Да, ум наш многое постиг:
О благе бедного народа
Мы написали груду книг.
Все эти дымные избёнки,

Высоко стоит луна.
‎Тени елей резки, четки.
Я  — в светлице у окна,
Я бледнее полотна…
‎В серебре пруты решётки.

Мать, отец  — все спят давно.
‎Я с распущенной косою
Загляделася в окно…
Я бледна, как полотно,
‎Как поляна под росою.

Там, где терем тот стоит,
Я люблю всегда ходить
Ночью тихой, ночью ясной,
В благовонный май прекрасный!

Чем же терем этот мил?
Чем меня он так пленил?
Он не пышный, он не новый,
Он бревенчатый — дубовый!